То, чем так долго украинская власть запугивала общество, наконец сбылось. Киев ввел режим чрезвычайной ситуации. Правда, пока что только в сфере энергетики. Лиха беда начало?
Последние три года Украина живет в условиях фрагментации единого институционально оформленного правового поля. Поле правовое заместилось «гуляй-полем». «Патриоты» и «активисты» организовали очередную блокаду — на этот раз железнодорожных путей, соединяющих «материковую» Украину и «оккупированный» Донбасс.
Таким образом, на украинском горизонте замаячил призрак веерных отключений: без подвоза антрацита на склады ТЭС энергоблоки остановятся через две-три недели (запасы составляют 840 тыс. тонн при суточном потреблении 40 тыс. тонн).
Есть несколько версий относительно того, кто стоит за организацией блокады. Первая: это инициатива самих «патриотов», вынужденных из-за сокращения «кормовой базы» самостоятельно выискивать способы заработка, рассчитывая получать «откат» за каждый пропущенный состав с углем. Вторая: это проделки Коломойского, желающего поставлять со своих предприятий мазут для газомазутных блоков ТЭС, которые придется запускать во избежание блэкаута. Третья: это атака Порошенко и его клиентелы на всё еще богатейшего человека Украины Рината Ахметова, бывшего «хозяина Донбасса», чей холдинг ДТЭК обеспечивает 75% тепловой генерации страны.
Отметим, что дела у ДТЭК идут неважно: в период 2014–2016 гг. компания получила убытки более чем на 2 млрд долл. вопреки поднятию тарифов на «свет» в 4 раза. Риторический вопрос: насколько еще нужно поднимать тарифы, чтобы покрыть убытки «Ахметова и Ко»? Видимо, подобное финансовое положение холдинга связано с перекредитованностью и девальвацией гривны — большинство долгов (на сегодня около 2,5 млрд долл.) номинировано в иностранной валюте, а львиная часть доходов компания получает в гривне. К тому же экспорт электроэнергии у ДТЭК обвалился с 600 млн долл. в лучшие годы до нынешних 150 млн долл. С введением в эксплуатацию Белорусской АЭС экспорт киловатт из Украины продолжит дополнительно сокращаться.
Блокада Донбасса вынудила кабинет Гройсмана принимать решение о введении режима чрезвычайной ситуации в энергетике сроком на 2 месяца. Тем самым государство, обладая множеством силовых структур, расписалось в полной неспособности обуздать несколько десятков, максимум сотен, «блокираторов».
Представляется, что статус-кво в отношении блокады будет сохраняться как минимум до 23 февраля, когда ультраправые, чей гнев категорически не хочет вызвать действующая власть, закончат свои мероприятия по случаю очередной годовщины Майдана. Однако применят ли власти финансовые либо силовые инструменты для снятия блокады после вышеуказанной даты — вопрос открытый.
Теперь непосредственно о последствиях для украинской энергетической системы. Ситуация действительно сложная, и не исключено, что повторится история конца 2014 года, когда целый ряд областей Украины столкнулся с веерными отключениями в связи с отсутствием угля на ТЭС. На сегодняшний день резервы для замещения мощностей угольных ТЭС крайне ограниченны.
Увеличение производства электроэнергии за счет газа на ТЭЦ и газомазутных блоках ТЭС не представляется возможным ввиду крайне низких запасов газа в ПХГ: на 14 февраля — 8,7 млрд кубометров при неснижаемом технологическом остатке порядка 5 млрд «кубов».
Закупки газа напрямую у РФ невозможны по политико-правовым причинам: данный шаг резко подорвет позиции Киева в Стокгольмском арбитраже, где нынче судятся «Газпром» и «Нафтогаз».
Вместе с тем стоит учитывать и состояние атомной энергетики Украины, которая вырабатывает не менее 55% электроэнергии. В 2016 г. был поставлен антирекорд за годы независимости — более 10 аварийных остановок блоков АЭС. Какой блок и когда конкретно «вылетит» в очередной раз, можно только догадываться. Кроме того, АЭС неспособны сглаживать дневные пики потребления — нет, теоретически это возможно, но чревато новым «Чернобылем», о чём предупредили инженеры-атомщики в прошлом году.
Наиболее реалистичным вариантом преодоления энергетического кризиса (в случае сохранения блокады на длительный срок) являются закупки угля у РФ; в частности, за 2016 год Украина импортировала угля из России на 900 млн долл.
Возможны поставки также из Польши, но только угля газовой группы: антрацитом Польша не располагает. Все другие варианты импорта — из ЮАР, Австралии, Вьетнама, США — представляются нереалистичными ввиду длительных сроков поставки (около 50 дней), дороговизны и малой пропускной способности украинских портов (400 тыс. тонн в месяц, чего хватит на две недели работы ТЭС).
Возможен вариант с запуском газомазутных блоков ТЭС за счет сжигания мазута, но в данном случае стоит вопрос о том, кто покроет убытки генерирующих компаний: себестоимость производства электроэнергии подобным способом чуть ли не в 2 раза превышает текущий тариф. Вновь повышать тарифы? Но ведь задолженность населения за «свет» в результате «реформ» выросла до 3,3 млрд гривен, а рентабельность промышленности, задавленной ценами на энергоносители, «грохнулась» до уровня статистической погрешности.
Ожидать ли населению веерных отключений электроэнергии? Не исключено: Минэнерго предупредило, что в зоне риска находятся 7 областей. Но первыми на себе отключения прочувствуют энергоемкие промышленные предприятия, а это новые убытки для украинской экономики, обрушившейся к состоянию даже не третьего, а четвертого мира.
И, наконец, последнее. С 1 марта тарифы на электроэнергию для населения повысятся на 26–30%. А НКРЭКУ (Нацкомиссия по регулированию в сфере энергетики) заявила о том, что украинцы недоплачивают за «свет» «до обоснованного уровня» 57%. Эта музыка будет вечной…
