Тема интересов стран Балтии на постсоветском пространстве была актуализирована после того, как Литва выбрала в качестве приоритета своего председательства в ЕС программу «Восточного партнерства». Эстонский политолог Леонид КАРАБЕШКИН считает, что интересы стран Балтии на постсоветском пространстве в последние годы приобрели более прагматический характер. Об этом эксперт рассказал, выступая с докладом на круглом столе «Литва во главе ЕС: ожидания и возможные итоги» в БФУ им. И. Канта (Калининград):
- Очень часто интересы стран Балтии на постсоветском пространстве не только политологи, но и политики объясняют геополитическими факторами. Министр иностранных дел Литвы Линас Линкявичюс в своих интервью дает именно геополитическое объяснение внешней политики Литвы на постсоветском пространстве. Однако геополитические объяснения – это такой «секрет короля»; когда других объяснений нет, говорят: «Ну, это геополитика».
На самом деле все эти геополитические объяснения ничего не объясняют, а только запутывают, хотя понятно, что есть элементы геополитики, геостратегии, но они плохо применимы к малым странам: геополитика – это игры не для маленьких.
Поэтому я постараюсь не с геополитических, а с рациональных позиций объяснить, что странам Балтии нужно на постсоветском пространстве.
В целом интерес стран Балтии на постсоветском пространстве сводится к интересу ЕС расширить свое влияние на страны восточного приграничья, что нормально как для ЕС, так и для России.
Если существует крупное объединение со своим набором ценностей, специфическим образом жизни, то оно объективно заинтересовано территориально расширять свое влияние на приграничные государства. И не из-за каких-то «имперских амбиций», а просто потому что так удобно. И экспорт в приграничные страны своих ценностей, языка, менталитета потенциально должен способствовать не конфронтации, а сотрудничеству.
Что касается интереса собственно стран Балтии к постсоветскому пространству, то понятно, что страны Балтии заинтересованы в получении собственной периферии.
Потому что сейчас страны Балтии – это конечная периферия Евросоюза: понятно, что сейчас они имеют отдельные преимущества в постсоветских странах в плане приобретенного опыта игры по правилам Европейского союза.
В теоретическом плане стратегию стран Балтии к постсоветскому пространству можно объяснить в терминах мир-системной теории Валлерстайна: страны Балтии из периферии ЕС хотят стать полупериферией – связующим звеном между ядром из развитых стран ЕС и периферией из постсоветских республик.
Причем эта роль периферии имеет как экономическое, так и политическое измерение.
После вступления стран Балтии в ЕС и НАТО для внешней политики балтийских стран в определенном смысле наступил «конец истории».
И еще одна причина интереса к постсоветскому пространству – это поиск своей политической ниши в европейской внешней политике.
Надо сказать, что эти попытки не были успешны – достаточно вспомнить стратегию Литвы по превращению себя в регионального лидера. Все уже сейчас признают, что закончилась эта стратегия ничем. Потом наступил экономический кризис, от которого страны Балтии в наибольшей степени пострадали, и внешнеполитическая повестка в связи с этим отошла на второй план.
Сейчас в странах Балтии наблюдается определенное экономическое оживление, соответственно и внешнеполитическое тоже.
Как мне представляется, нынешнее возвращение стран Балтии на постсоветское пространство носит более прагматичный характер. В 2000-х годах отношения развивались прежде всего со странами «цветных революций», что было подкреплено эйфорией от последних и теми политическими и финансовыми ресурсами, которые пришли после этих революций в новые независимые государства из США и Европы.
Как позже выяснилось, этот внешний ресурс оказался весьма ограничен. Касательно же внутреннего ресурса – даже в самых любимых наших демократических странах – Грузии и Украине - ситуация со временем стала нормализовываться, то есть возвращаться в свое естественное постсоветское состояние. Потенциал экономического взаимодействия с этими странами оказался явно переоцененным. Конечно, торговля Эстонии с Грузией активизировалась по сравнению с 2004 годом: в 2012 году она достигла своего исторического пика - 0,03% торгового оборота Эстонии (7 миллионов евро в абсолютных цифрах).
Понятное дело, что Украина является потенциально более интересным партнером для Эстонии – 1,3% торгового оборота (320 миллионов евро в год). Для сравнения, Россия – 2,5 миллиардов евро (при том что доля энергоносителей в торговом обороте России с Эстонией относительно невелика, в отличие от Латвии и Литвы).
Кроме того, балтийские инвесторы регулярно сталкивались с тем, что называется неблагоприятной инвестиционной средой в постсоветских странах, в том числе в Грузии и Украине.
Например, одного крупного эстонского инвестора (одного из самых богатых людей Эстонии) полностью лишили на Украине бизнеса в сфере казино: сумма ущерба – порядка 40 миллионов евро. Забрали все. Забрала Юлия Владимировна Тимошенко.
Поэтому отношение Эстонии к демократическим процессам на Украине несколько отличается от того, как эти процессы представляют в Берлине или Брюсселе.
Ряд других предприятий сталкивался с невозвратом НДС: там суммы тоже шли на десятки миллионов евро, а общий ущерб, я думаю, идет на сотни миллионов.
Пример другого рода. Сейчас в судах рассматриваются многочисленные тяжбы эстонских инвесторов к фирмам, предлагавшим свои услуги по инвестированию в Азербайджан. Но надо сказать, что мошенники там были не только азербайджанские, но и вполне себе европейские, эстонские. Но самый анекдотичный случай – это приобретение инвесторами участка земли на берегу Каспия недалеко от Баку, который при проверке оказался водной поверхностью.
Как мне кажется, сейчас при всех риторических заклинаниях о необходимости экономического сотрудничества с европейскими и кавказскими республиками СНГ на самом деле прибалтийские политики (тем более бизнесмены) думают о богатых ресурсами рынках Центральной Азии.
Для того, чтобы в этом убедиться, нужно провести контент- или ивент-анализ визитов первых лиц стран Балтии в страны постсоветского пространства в последние годы. Кратко могу сказать по Эстонии: в сентябре 2012 года состоялся визит премьер-министра Ансипа в Астану; за годы своего премьерства Ансип ездил в Казахстан уже три раза. Кроме того, за последние годы там побывали министры экономики, коммуникации, иностранных дел. В 2010 году состоялся визит Ансипа в Узбекистан, в 2011 году – в Туркмению. В 2013 году большая делегация бизнесменов побывала даже в Таджикистане: предлагали таджикам переваливать свою продукцию через эстонский порт.
Нужно сказать, что в этом регионе никаких вопросов, связанных с демократией, с соблюдением прав человека, ни эстонской, ни латвийской дипломатией не поднимается. Более того, как раз задействуются личные связи – не секрет, что президент Назарбаев и экс-президент Эстонии Рюйтель находятся в очень хороших, дружеских отношениях.
Есть и примеры конкретной отдачи: одна эстонская фирма (возглавляемая, кстати, русскоязычным) получила заказ на строительство железной дороги в Узбекистане. Порты эстонские наращивают объемы казахстанского транзита, что особенно важно в условиях сокращениях российского транзита: 26 июня в министерство транспорта Эстонии пришло письмо, в котором отказывается в увеличении объемов транзита угля.
В целом балтийские интересы становятся все более и более прагматичными, и формально декларируемый приоритет ценностей над интересами носит больше риторический характер.
Конечно, страны Балтии заинтересованы, чтобы европейские правила игры распространились и на постсоветское пространство: это избавило бы от необходимости решать проблемы конкретных бизнесменов в «ручном режиме» на самом высоком уровне. Конечно, страны Балтии не заинтересованы в расширении геополитического влияния России, поэтому готовность поделиться своим опытом работы с Европейским союзом отвечает интересам прибалтийских стран. В этом смысле «Восточное партнерство» является одним из средств реализации такой линии. Но отношения с постсоветскими республиками не рассматриваются как инструмент «сдерживания России» (за исключением Литвы).
Наоборот: налаживание отношений с постсоветскими странами (особенно центрально-азиатскими) невозможно без прагматического подхода и в отношениях с Россией.
При этом нужно отметить, что никаких особых подвижек в политической сфере не ожидается – в странах Балтии это отлично понимают. В частности это касается пресловутого договора об углубленной ассоциации между Украиной и Европейским союзом. Интерес Литвы здесь больше бюрократический: любая из стран Балтии хотела бы записать себе в актив такую победу. Это одна из мер по капитализации своих посреднических услуг в Евросоюзе и с точки зрения «мягкой силы», и формирования позитивного имиджа государства. Плюс литовская специфика – сделать маленькую «шпильку».
