Очередной саммит «Восточного партнерства» состоится 24 ноября. Помимо стран — членов ЕС, к участию на уровне руководителей государств приглашены шесть постсоветских республик: Армения, Украина, Молдова, Грузия, Азербайджан, а также Беларусь в лице «последнего диктатора Европы» Александра Лукашенко. Эффективность и привлекательность данного формата в интервью аналитическому порталу RuBaltic.Ru оценил директор Центра комплексных европейских и международных исследований факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Тимофей БОРДАЧЕВ:
— Г‑н Бордачев, все шесть стран — участниц инициативы «Восточное партнерство» приглашены на саммит в Брюссель на уровне руководителей государств, в том числе и президент Беларуси Александр Лукашенко. Все ли подтвердят свое участие?
— Сейчас ситуация располагает к тому, чтобы президенты всех государств отправились в Брюссель и выступили там как умеренные сторонники дружбы с Европой. Поэтому я считаю, что никто не откажется, даже Лукашенко.
Они примут участие. Во-первых, чтобы показать, что они зависят не только от Москвы. Во-вторых, чтобы попытаться получить деньги или добиться обещания финансовых вливаний.
Честно говоря, не думаю, что восточноевропейские участники смогут получить существенные деньги, но в свою маленькую игру они сыграют. Однако принципиального значения эта игра не имеет.
Многие страны уже определились: Беларусь и Армения входят в Евразийский экономический союз, другие страны заключили соглашения об ассоциации и о свободной торговле с ЕС.
Эти страны заинтересованы в использовании «Восточного партнерства» в своих политических целях. До Европейского союза им совершенно никакого дела нет. Они реализуют свои собственные политические повестки в отношениях между Европой и Россией. ЕС дает им некий простор для маневра.
— Как Россия оценивает участие своих ближайших союзников — Армении и Беларуси — в «Восточном партнерстве»?
— Участие Армении и Беларуси в этих мероприятиях не вступает в противоречие с их обязательствами как в рамках договора о Евразийском экономическом союзе, так и в рамках договора о коллективной безопасности. Это юридический факт. Никаких проблем в вопросе участия в «Восточном партнерстве» возникать не должно.
Насколько я знаю, Россия ни разу не вставала в позицию Европейского союза, который время от времени пытается ставить другие государства перед выбором или запрещать им развивать отношения с некоторыми странами.
Россия, как мне кажется, к таким методам не прибегала.
— Для чего изначально создавалось «Восточное партнерство»? Изменились ли функции формата и цели европейских партнеров?
— «Восточное партнерство» создавалось для того, чтобы попытаться, как это любят наши европейские партнеры, «оттянуть» от России страны, которые находятся между Европейским союзом и Россией.
К чему это привело? Самый драматичный пример — Украина, менее драматичный — Молдова.
Сейчас Молдова — это совершенно нищая, разоренная страна, которую постоянно лихорадит. Это и есть результаты «Восточного партнерства».
— Европейский союз является крупнейшим спонсором гражданского общества в странах «Восточного партнерства». Что именно ЕС подразумевает под этой поддержкой?
— Это прямая и опосредованная поддержка негосударственных организаций, которые тем или иным образом способствуют продвижению повестки и идей Европейского союза в отношении его внешнеполитических партнеров.
— Как Вы оцениваете перспективность этого формата?
— Я считаю, что этот формат уже в существенной степени себя изжил, потому что произошло некое самоопределение участников этого процесса: часть стран так называемого «Восточного партнерства» подписала соглашения с Европейским союзом, а Армения и Беларусь вошли в Евразийский экономический союз. Мне кажется, что ЕС необходимо задуматься о том, как проводить политику в отношении своих восточных соседей более ответственно, не провоцируя конфликты.
