Сегодня 25 лет СНГ исполнилось. До сих пор в экспертных кругах, да и в обществе в целом, высказываются различные оценки относительно роли и места СНГ в жизни России и других постсоветских стран.
И это неслучайно, так как СНГ объективно оказалось в очень сложных условиях постсоветского транзита, социального, политического, культурного. Этот переход был очень непростым, а СНГ волею судьбы оказался в его эпицентре. Все это делает сложным для нас – современников СНГ, давать объективную оценку. Но, тем не менее, сегодня постсоветское пространство является важнейшим элементом международных процессов, а СНГ заслуживает внимания.
Часто можно услышать слова о том, что создание СНГ явилось трагическим или, по крайней мере, негативным моментом в современной российской истории, но все же следует разделять распад СССР и создание СНГ. Безусловно, подписание соглашения в Беловежской пуще подвело окончательную черту под существованием СССР, но окончательную именно с формальной точки зрения. В реальности после провала проекта федеративного договора и после краха осенью 1991 г. проекта конфедерации в виде СНГ, на СССР был поставлен крест как российскими элитами (и это прежде всего) , так и элитами новых суверенных республик, которых уже не устраивал проект конфедерации, несмотря на все разговоры и воспоминания и мемуары.
Конечно, можно сожалеть о распаде единого государства, но помнить при этом, что многие проблемы, которые сегодня испытывают страны постсовесткого пространства, начиная с экономических и заканчивая национальными, были заложены не только и не столько в 80-90-е годы, а стали органичными последствиями тех кризисных тенденций, которые наблюдались еще в рамках советской системы. Например, этнотерриториальные конфликты на постсоветском пространстве начались далеко не во время Перестройки, с ослаблением центральных властей они только получили новый импульс, но находились в тлеющем состоянии задолго до этого.
Тяжелой была и ситуация в экономике. СССР начал испытывать давление очень серьезных проблем, связанных с проникновением ценностей общества потребления, индивидуализацией семей и личности, ростом их запросов, урбанизацией. Все это вступало в глубокое противоречие с существующими идеологией и социальными практиками.
В этих условиях СНГ явился устраивающим его создателей проектом, который во многом позволил нивелировать последствия распада страны, обеспечить на определенном уровне отраслевую кооперацию, безвизовый режим. В период 90-х, когда ВВП стран постсоветского пространства в основном падал, создание такой площадки было очень важным. Конечно, следует признать, что СНГ не решило по сути ни одной системной политической проблемы в регионе, как например проблемы де-факто государств, статуса Каспия, не сняла в целом ряде случаев территориальные противоречия.
Однако все относительно, и при анализе СНГ важно понимать, что отсутствие этой площадки во многом создавало бы вакуум, в котором возможности для эскалации по югославскому варианту были бы более значительными.
Сегодня СНГ, конечно, уже не играет той роли, которую она выполняла в 90-годы, на ее место пришли совмещающиеся на постсоветском пространстве разноскоростная интеграция и фрагментация. Да и сам термин «постсоветский» мы употребляем скорее по инерции. По сути, различия между частями некогда единого советского пространства настолько велики, что трудно выделить какие-то общие черты между многими странами региона.
Страны и их элиты слишком ценят свою национальную государственность, которая еще молодая и во многих случаях находится на этапе строительства, что определяет их опасения входить в какие-то жесткие по структуре интеграционные организации.
При этом другие постсоветские объединения – ГУАМ и СДВ – были намного менее эффективны, чем СНГ, так как в отличие от СНГ создавались искусственно с антироссийским вектором, либо представляли собой конгломерат стран, объединенных общей проблемой, – ГУАМ, к примеру, включает сегодня страны столкнувшиеся с проблемами возникновения де-факто государств. Да и ОДКБ, с точки зрения конкретных результатов, пока не очень эффективна.
СНГ сыграло важную роль, которая выразилась в том, что Содружество создало предпосылки как на политическом, так и на экономическом уровне под создание новых структур, таких как Таможенный и – позднее – Евразийский экономический союзы, ведь с сегодня ЕАЭС является проектом, существование которого во многом обусловлено именно сохранением ранее Россией, Казахстаном и Беларусью интеграционного вектора.
На конференции в «Горбачев фонде», с участием ведущих экспертов был высказан тезис о «вынужденной интеграции», но вынужденная, не всегда значит негативная, как думаю, не совсем верно и то, что интеграция может быть только интеграцией богатых или интеграцией демократий, вопрос в глубине проекта, даже в нынешнем виде, он выполняет определенную позитивную роль, хотя отдавать суверенитет в наднациональные структуры страны не будут.
В настоящее время СНГ, принимая во внимание внутреннюю фрагментацию постсоветского пространства, а также влияние внешних игроков, не только глобальных, таких как США, ЕС или КНР, но и региональных, желание стран региона диверсифицировать свои экономические и политические связи и сохранить свободу политического маневра не способна стать альтернативой разноскоростной интеграции.
Но вопрос эффективного развития – это не только вопрос интеграции постсоветского пространства, главная проблема в способности национальных элит осуществлять эффективное развитие, что пока в большинстве случаев невозможно, а внешние влияния активно поддерживаемые со стороны самих стран пространства порой не позитивны.
Ряд стран, как Узбекистан обеспечили довольно стабильное развитие и без интеграции, хотя и не без издержек. Да и некоторые более успешные страны, обеспечили свое развитие скорее внешним фактором, а главное, наличием ресурсов, зависимость от которых стала больше за последние годы. В целом постсоветское пространство уже сейчас можно разделить на макрорегионы и как единое пространство оно не существует, это требует дифференцированного подхода и со стороны Москвы, и строгого понимания, что с одной стороны – это пространство конкуренции с другими внешними силами и здесь экономически мы не очень сильны.
С другой, это пространство возможных окон возможностей с ЕС и КНР, Индией, Ираном, но для такого партнерства потребуется более аккуратная и выверенная внешняя политика, с одной стороны, а главное запрос элиты внутри России на развитие и проектность, а не просто разговоры о приоритете постсоветского пространства, в реальность чего до сих пор верится порой не всегда, особенно когда слышишь рассуждения, замешанные на фантомах прошлого.
