Летнее затишье в Латвии было буквально взорвано интервью посла России Евгения Лукьянова Латвийскому радио. В нем посол позитивно оценил российско-латвийские отношения. Их хороший фон, по мнению дипломата, не в силах омрачить даже недавно принятые в Латвии поправки к закону о вузах, которые впредь исключают возможность получения высшего образования на русском языке даже в частных вузах Латвии.
Как заявил Лукьянов, для России это огромный плюс — ведь теперь русскоязычные школьники из Латвии будут охотнее поступать в российские вузы и пополнять бюджет соседней страны.
«Какими бы отношения ни были, они будут только лучше. Мое отношение к Латвии — оно очень позитивное, очень позитивное. И давнее. Выдержанное, я бы даже сказал. Этому отношению уже 48 лет. Скоро вот 50 будет. Надеюсь, еще в рамках срока моей работы здесь. Когда тебе что-то нравится, объективность — не главный критерий. Нужно очаровываться, нужно давать бонус какой-то — эмоциональный, этический. Здесь все славно! Извините, не ставят никаких препятствий для получения русского образования. Русское образование надо в России получать!» — заявил Лукьянов.
Вот хоть стой, хоть падай. Тем более, один раз в своей жизни подобное я уже слышал. Это было 12 ноября 2004 года, когда я, будучи третьим секретарем российского посольства в Риге, присутствовал на встрече посла России Виктора Калюжного с вентспилсскими бизнесменами. Тогда Калюжный также рассказывал Айварсу Лембергсу и собравшимся, что приехал в Латвию не защищать русское образование, а продвигать экономические связи.
У меня был потом резкий спор с Калюжным в машине по пути домой. К моему удивлению, он мне заявил, что "русские в Канаде учатся на английском, так могут и здесь учиться на латышском". Собственно, после этого разговора завершение моей командировки через пару месяцев и уход из дипломатического ведомства были предопределены. Чему я несказанно рад, так как именно эти перипетии проложили мой путь в журналистику и позволили скрестить шпаги и перья с Калюжным уже на страницах газет.
Нападать мне не хотелось, тем более что я заочно хорошо знаю Лукьянова как настоящего патриота России и тяжеловеса внешней политики. Одновременно соцсети разразились жесткими комментариями представителей русскоязычной общины, обвиняющими посла в солидаризации с латышскими радикальными националистами. Им что ответить?
В поисках объяснения, хотя бы для себя, этого весьма странного заявления посла, действительно уместного в устах представителя Национального объединения, а не российского посольства, взялся за телефон. Набрал пару знакомых из весьма уважаемых структур российской власти и министерств. В обоих случаях ответ был четкий: «Никакой смены курса России по защите прав нацменьшинств в странах Прибалтики нет». Один из этих двух знакомых добавил свое мнение, что, «видимо, посол неудачно экспромтом сыграл в кота Леопольда и забыл, что информационное поле в Латвии едино».
И правда, скажешь для латышской аудитории, аукнется в русской. Что, собственно, и произошло.
Кстати, вот я тоже очень люблю, как и Лукьянов, Латвию. И я этой страной так же, как и он, очарован. Но вот меня в Латвийскую Республику не пускают уже двенадцать лет. Почему? Просто я белое привык называть белым, черное – черным. И объективность для меня главный критерий. Поэтому лично я заявляю, что гонения на высшее частное образование на русском языке в Латвии – очередной шаг латвийских властей в вопросе дискриминации русскоязычного населения.
И еще. На той встрече Калюжного в Вентспилсе я публично несколько раз поправил посла. После один знакомый вентспилсский бизнесмен, латыш, сказал мне, что он со мной, как ни странно, согласен.
«Посол России должен защищать интересы России, а не пытаться нам, латышам, понравиться», — отметил мой латышский собеседник.
И, кстати, Калюжный проработал в Латвии в ранге посла всего три года. Меньше иных послов. После чего отправился на заслуженную пенсию.
