Латвийский журналист Алексей Стетюха рассказал о жизни в Лондоне, в Москве и на Украине, о том, что его держит в Риге и почему не стоит возвращать эмигрантов. Разговор был долгим, поэтому публикуем его в двух частях. Сегодня – британская авантюра десятилетней давности.
ЧАСТЬ 1: ЛОНДОН. «Клубника», «вроде афганцы» и «Кухня»
Я уехал в Лондон в 2005 году. Это был не тот период времени, когда можно было что-то говорить о безденежье. Мне было 20 лет на момент отъезда, хотелось поменять обстановку, юношеский максимализм, «самостоятельность – наше всё», ну и так далее. К тому же народ массово валил.
Латвия вступила в ЕС в мае 2004 года, и все резко ломанулись кто куда. Для прессы тогда это была золотая жила: все писали истории успеха, как вот уехал человек «на клубнику», заработал миллионы, купил машину, квартиру, Ригу – в общем, всех купил, счастлив и возвращаться не хочет. Обратную сторону луны никто практически не освещал. Писали о том, как там классно и что платят там сумасшедшие 5 фунтов в час, у нас же на тот момент в час можно было получать примерно 50 сантимов, а фунт был почти как лат. Естественно, это соблазняло.
Была организация, куда ты приходишь, платишь сто латов, тебя вносят в базу и обещают в течение месяца гарантированно найти работу. Я пришёл туда в сентябре 2004 года, заключил договор. Они звонили мне каждые две недели, говорили: так, мол, и так, прямо из-под носа ушла вакансия. И только в марте уже 2005 года позвонили и сказали, что есть место, город Херфорд, клубничные поля ждут вас. Купил билет и полетел.
STRAWBERRY FIELDS FOREVER
Прилетел. Нам рассказывали, что нас и встретят, и посадят, и накормят, и спать уложат. Как бы не так! Нас было несколько человек, кто летел туда же. Из всех по-английски прилично говорил только я, и ко мне прикрепили некоего Яниса. Янис по-английски знал только «хэллоу». Из иностранной речи он слышал лишь «рака-мака-фо» и наслаждался английским как музыкой. Мне сказали: ты, Лёша, за него ответственный. Потом выяснилось, что у Яниса и денег с собой нету, поэтому я его ещё и кормил. В общем, прилетаем, а нас никто не ждёт. Звоним в офис. Нам говорят: садитесь на такой-то автобус.
Приехали, вышли из автобуса, а там – ничего. И никого. Нашли местного таксиста, пытались ему объяснить. Он посмеялся и сказал, что это место – в 30 км, последний автобус ушёл час назад, а следующий только завтра или даже через день. Но отвёз нас на плантацию, причём безвозмездно.
То, что нам рисовали, – одно, а вот что я увидел. Русские, поляки, русские из Латгалии – и все с лицами уголовников. И тут я среди них – волосы длинные, за спиной гитара. Понял, что меня тут просто-напросто закопают. Знаешь, как в армии. Или даже как в тюрьме. Взгляды были именно такими: пришёл новобранец, которого надо «повалять». Да-да, дедовщина.
Жильём должны были обеспечить на самой плантации: обещали комнаты в общежитии. А заселились мы – в вагончики. Вагончики на 6 человек, туалет на улице, душ один на 6 вагончиков. Всю ночь в нашу дверь кидали камнями и стучали ногами. Видимо, такой обряд посвящения. Ну, я подумал: зачем мне это надо? – и, не разбирая чемодан, с утра поговорил с супервайзером (он ничуть не удивился) и отбыл. Куда? В никуда!
«НАЙОБ, ХЭЛЛОУ»
Сел я в автобус и поехал в город Херфорд. Я же много читал! Я точно знал, что работу в Англии найти – вообще не проблема: ты идёшь по улице, а тебя за руки хватают и работу предлагают. Приехал в Херфорд и пошёл ходить по улицам. Сделал пару кругов почёта, а работодатели за руки не хватают. Тогда я стал заходить во все бары и рестораны. С двумя чемоданами и гитарой за спиной. «Здравствуйте! Я Алексей из Латвии, хочу у вас работать!» – «А кем?» – «А всё равно! Просто мне так кушать хочется, что переночевать негде». – «Что значит – переночевать негде?» – «Ну, я надеюсь, что вы мне и жильё предоставите…» Мне отвечали: «Оставь номер телефона». Я им начинал диктовать свой латвийский, у них глаза округлялись: «А английский номер? А, так ещё и нет английского номера? Ну-ну, мы перезвоним, да, как же». А потом я понял, что мне надо где-то ночевать. Работы, которую я «должен был найти в течение часа», пока нет, и я стал останавливать людей на улице и спрашивать, как найти жильё. Меня отправили в b&b, в маленький хостел. Там я переночевал. Утром понял, что ничего мне в Херфорде не светит, и поехал в Лондон. Лондон! Там же уж точно будет работа!
В Лондоне я пошёл так же: с двумя чемоданами и гитарой, заходя во все подряд заведения и предлагая свою рабочую силу. Бары, рестораны, магазины, гостиницы: возьмите меня кто-нибудь. И никто не брал.
Подался опять в хостел. Третий день – то же самое. Четвёртый день – то же самое. Мне даже ума не хватило сразу снять хостел на два дня, чтобы хотя бы вещи с собой не таскать. А вещи тяжёлые, руки отваливаются, спина болит. И ощущение безысходности, потому что нет ни одного близкого человека. Это сейчас есть «Фейсбук», я могу написать: «Ребят, я в центре Лондона, нет ни шиша, выручайте», – и меня кто-нибудь да спасёт.
На пятый день я понял, что осталось 30 фунтов. Всего. Это или ещё одна ночь в хостеле, или билет обратно до Херфорда. Не звонить же маме и жаловаться? Пошёл в интернет-кафе, чтобы хоть с кем-то поделиться, в каком я оказался положении. Написал подруге. Не знаю, какими путями, но она мне отписала через три часа, что вот, Лёша, тебе номер телефона, позвони, человека зовут Наджиб. Она написала «Najeeb», поэтому я сперва к нему так и обратился:
«Найоб, хэллоу».
Это был «друг подруги знакомого бабушки тёти», примерно так. Я ему позвонил. Он ответил: «Да, Лёша, приезжай в Ханслоу!» Это район Лондона возле аэропорта «Хитроу». Поехал. А по пути получил от подруги смс: «Лёша, они афганцы, но ты не пугайся – вроде нормальные». Стало немного не по себе: что значит «они»? что значит «вроде»? и почему афганцы?! Приезжаю. Встречают меня три бородатых здоровых мужика. Страшно – не передать. А деваться некуда.
«КАК В СИТКОМАХ»
Для меня всё это было шоком. Афганцы поселили меня у себя, я жил у них два месяца, пока искал работу. Они мне активно помогали – во всём, в том числе и в поиске работы. Ребята просто золотые. В жизни таких не встречал!
Через них нашёл работу в пиццерии. Сперва разносчиком рекламы, раздавал буклеты у входа. Потом потихоньку стал помощником повара. На какой-то момент сам был поваром – не «шефом», конечно, какой там «шеф», это же фастфуд.
От афганцев я съехал. А денег всё равно не хватало. Зарабатывал я 100 фунтов в неделю, 60 уходило только на жильё. И я играл на гитаре на хай-стрит. Это действительно приносило деньги. Сперва пытался исполнять английские, понял, что это никому не интересно, и начал петь русские. Кидали деньги англичане: мол, непонятно, что поёт, но, наверное, старается, может, даже про любовь. Но много кидали русские. Чуть услышат Розенбаума – сразу слёзы на глазах, и достают последнее из кармана.
Я искал другую работу. Очень хотел устроиться в бар, потому что там ещё и чаевые. Мне сказали, что неподалеку от пиццерии есть отель и что туда нужны бармены. Я пришёл, принес CV, где было написано, что я бармен от рождения, что коктейли с детства мешал. Я не то что «поднаврал» – там просто не было ни слова правды. А отель – крутейший! Входит в состав Small Luxury Hotels of the World. Это замок XVII века, у каждого номера – свой уникальный интерьер и так далее. Мне говорят: «Да, нам очень нужны бармены, когда вы готовы приступать?» – «Да хоть сейчас!» И меня отправили переодеваться и работать на банкете, сразу же.
Поставили меня на ресепшн – это когда ты стоишь у входа и встречаешь гостей с подносом шампанского. И, как назло, банкет был большим, а главное, большим поднос был. И гостей много, и бокалов. Я даже не понял, как этот поднос на руку взять, его же надо на пальцах держать. И как только у меня забрали первые три бокала, я красиво опрокинул поднос на гостей. Все в шампанском, пол в стёклах, я – в шоке. Первые 15 минут рабочего дня!
Главный бармен хватает меня под руку и тащит в подсобку. Думаю – бить будет. А он спрашивает: «Давай честно, работал когда-нибудь барменом?» Отвечаю честно: «Нет». И он предложил мне месяц, чтобы всему научиться. Да, им так нужен был бармен, что они взяли меня и стали всему учить. Это было почти как в ситкомах, как в сериале «Кухня».
НИ КЛУБНИКИ, НИ МАЛИНЫ
Я быстро учился. Проживание и питание они предоставляли, плюс бесплатный алкоголь, потому что ты бармен. И через месяц я стал вторым самым быстрым барменом из пяти. Я делал джин-тоник за 7,5 секунд. Чаевые всегда были хорошими. Из того, что запомнилось, это когда мне заказали кофе – просто чёрный кофе – и оставили на чай 50 фунтов.
В месяц я получал 1200 фунтов и не тратился на проживание и питание. Но жизнь не была малиной! За это нужно было вкалывать. Меня ставили одного на банкет в 130 человек. Это значит, что всю ночь у тебя у бара стоит стабильно 40 человек. Но это же …! Банкет начинается в 6, ты стоишь там до последнего клиента, то есть бывало, что и до утра, а в 10 поутру тебе надо уже стоять за коктейльным баром. И так – 5 дней в неделю. Я отрабатывал эти деньги по полной программе.
С началом открытых границ во всех СМИ, в блогах был бешеный поток информации о том, что там жизнь – малина. Да, там были большие деньги, да, можно было заработать очень много. Но ты при этом понимал, как, каким трудом они зарабатываются. И когда понимаешь, вспоминаешь, что можно работать в Риге в книжном магазине, опаздывая на полчаса и полдня неторопливо листая книжки.
В Англии же тебя могли уволить за малейший «косяк». За небритое лицо, например, несмотря на то, что ты классный и быстрый.
ПАТРИОТ ВАНТОВОГО МОСТА
В отеле я проработал полгода и поехал в первый оплачиваемый отпуск. Поехал в Ригу, планировал отдохнуть и вернуться, даже оставил в Англии все вещи. И в первый же день, отмечая свой приезд, я случайно рукой «вышел» через витраж и порезал сухожилие, связки и всё что можно. Микрохирургия, операция, гипс. Работать я не могу – гипс минимум полгода, правая рука. Позвонил в отель, мне сказали: «Выздоравливай и звони, там посмотрим». А «там» заживала рука, заканчивались деньги, с которыми я тут жил на широкую ногу. И вместе с этим пришло осознание, что в Лондон я больше не хочу. Я привык к размеренному рижскому ритму. Всё спокойно, вокруг все родные. Этого дико не хватало в Англии.
Я патриот своего города. Патриот Старой Риги, патриот Вантового моста – он мне снился постоянно, когда я жил в Англии.
И здесь я понял, что хочу именно так, именно тут. В Лондоне ты зарабатываешь, но всё время в стрессе, всё время боишься где-то облажаться. Здесь я могу свободно заниматься тем, чем я занимаюсь. Второй момент – это друзья, близкие люди, которые у меня есть здесь. И третье – кастовость. Ты всегда там останешься гостем.
А здесь я хожу по своему городу, и чувствую я себя полноценным его хозяином, и неважно, сколько я зарабатываю.
Это я начал анализировать, когда вернулся в Ригу. Ты им не чужой. Ты не говно. На тебя не смотрят сверху вниз, с тобой все вежливо общаются, интересуются, спрашивают, «где там эта Рига». Но равным они тебя считать никогда не будут. Второй сорт? Да. Но второй сорт с некой утончённостью: они никогда не позволят себе опуститься до пренебрежения и тем более до оскорблений, но ты всегда будешь чувствовать, что ты не с ними, сколько бы ни зарабатывал. Ты всегда на расстоянии вежливой улыбки.
У нас был мойщик окон. Англик. Он был при деньгах, не знаю, зачем он мыл окна, потому что приезжал он на красном «порш-карреро». Окна мыть. К нему директор отеля относился с другим почтением, нежели ко мне, потому что он «свой». Приезжий всегда останется приезжим.
Мой основной круг общения в Англии – это афганцы и две девушки из Белоруссии. В отеле общался с поляками, но дружбы там не было.
Я нашёл работу в Риге, сначала одну, потом другую, а потом попал на телевидение, где до сих пор и торчу.
А чувака Яниса, за которого я должен был отвечать в начале нашего рассказа, я оставил в вагончике на клубничном поле и больше не видел. Иногда мучаюсь за это совестью.
