Президент Украины Пётр Порошенко в честь Дня украинского языка заявил, что украинский останется единственным государственным языком. Ещё одна надежда на прогрессивный характер Майдана не оправдалась - Украина не намерена менять свою языковую политику. Скорее, новая власть пойдёт на ужесточение прежней политики, чтобы сохранить поддержку национально озабоченных радикалов в условиях отчаянной социально-экономической ситуации.
На заседании Верховной рады:
- Шановні депутати, чи є серед нас москалі?
- Нi, немає.
- Дійсно немає?
- Дійсно немає.
- Ну, давайте тогда по-русски, так быстрее будет.
Анекдот — чистая правда. Украинский «политикум» в большинстве своём — это выходцы из восточных и южных областей. Не потому, что эти области более политизированы (как раз наоборот), а потому, что на Юго-Востоке находится вся большая украинская индустрия, причастность к которой открывает путь к политической власти. Советская промышленность на востоке страны — это экономическая основа современной Украины.
Тогда как культурная её основа — это глубоко враждебный самому существованию этой промышленности украинский национализм.
По этой причине выходцы из Днепропетровска (Леонид Кучма, Юлия Тимошенко) и Донецка (Виктор Янукович) на пятом десятке начинали брать уроки украинского языка. Директора какого-нибудь Одесского порта, пройдя в Верховную раду от очередного национал-демократического блока, принимались выдавать одесский говорок за львовский, облачались в вышиванки и отращивали себе «вусы». Для полной аутентичности оставалось только изобрести украинский мат, но с этой задачей за годы независимости справиться не удалось, и драки в Верховной раде неизбежно комментировались по-русски.
Если серьёзно, то весь этот политический маскарад оправдывался догматическим утверждением «Украина есть, пока есть украинский язык». Небеспочвенные опасения, что если дать русскому языку государственный статус, то он возродится как lingua franca, а украинский снова отбросит на периферию, привели к тому, что покушение на официальное моноязычие стало рассматриваться как отказ признавать украинскую государственность в принципе. Поэтому даже избранные как кандидаты от Восточной Украины президенты Кучма и Янукович, мамой клявшиеся русскоязычному электорату, что введут второй государственный язык, после инаугурации сделать это «забывали». Принятие ради выборов 2012 года закона о региональных языках окончательно закрепило за Януковичем и Партией регионов звание врагов украинского народа.
Невозможно отрицать, что отмена этого закона в числе самых первых решений новой украинской власти носила глубочайший идеологический характер. И хотя это решение было быстро заблокировано и. о. президента Турчиновым, ответную реакцию было уже не остановить: отделился Крым, началось протестное брожение на востоке.
Поэтому на уровне политического руководства с тех пор заявлений об исключительности украинского языка не звучало, равно как смежных фраз про украинизацию или «спасение украинскости». По мере нарастания противостояния на Донбассе, всё больше подчёркивалось, что проблемы, вызываемые национальной, языковой, исторической политикой Украины, — это фантом, придуманный российской пропагандой. Оппозиционные российские либералы после организованной Ходорковским весенней конференции в Киеве даже начали предаваться мечтаниям об Украине как о некой иной России — европейской и без Путина. Мол, Киев — абсолютно русскоязычный город, поэтому все нормальные люди могут переехать сюда из «путинской рашки», чтобы построить новую, прогрессивную Россию, которая будет отличаться от старой, как Южная Корея - от Северной.
Как же!
«Дедалі більше російськомовних поділяє позицію, на якій і я стою, як Президент: єдиною державною є і буде наша українська мова» («Всё больше русскоязычных разделяют позицию, на которой стою и я как Президент: единственный государственный есть и будет наш украинский язык»), - написал Пётр Порошенко на своей странице в «facebook», поздравляя сограждан с Днём украинского языка. Мечты ведущих «Эха Москвы» о другой России не сбылись — у украинских союзников отношение к их прожектам такое же, как к защитникам Новороссии: на въезде в «абсолютно русскоязычный город Киев» и тех, и других будет поджидать Ляшко с вилами.
Поэтому все элементы национально-государственного строительства постсоветской Украины возвращаются на свои старые места, только в более резкой и чёткой, чем до Майдана, форме. Десоветизация («ленинопад»), историческая политика (новый, вместо 23 февраля, День защитника Отечества в день основания УПА), теперь вот языковая политика. От неё теперь можно ждать качественно новой резкости и жёсткости. До сих пор безусловное доминирование украинского языка проявлялось только во всём, что связано с государством (делопроизводство, документация, дорожные указатели). Деловая среда, частная жизнь оставались русскоязычными даже в городах со смешением языков (т. н. «суржик»). Даже в такой принципиальной сфере, как образование, удавалось допускать разные послабления и уловки. Например, общераспространённая практика, когда где-нибудь в Харькове или Крыму рабочими языками научных конференций объявлялись украинский, русский и английский: в лучшем случае зачитывался один доклад на украинском языке и один на английском, а всё остальное было по-русски.
Теперь же следует ждать учреждения «языковой полиции» по образцу Латвии и Эстонии, которая будет врываться в учебные и вообще государственные заведения и проверять, как там с использованием государственного языка.
У прибалтов, у которых подход к языковой политике гораздо строже, а государственный язык имеет сакральный статус, украинские власти смогут очень многому научиться. Например, в Латвии и Эстонии категорически запрещена практика смешанного теле- и радиовещания: телеканалы и радиостанции строго делятся на русские и латышские/эстонские, и говорить на другом языке нельзя. У украинцев же ведущие и журналисты в разговорах бессознательно переходят с русского на украинский и обратно. На концертах и ток-шоу самая распространенная практика — это двое ведущих: молодой человек обращается к зрителям по-русски, девушка — по-украински. Очень милая и симпатичная практика, но если власть решила сохранять себя за счёт опоры на национально озабоченный электорат, то рано или поздно эту «милоту» запретят, как проявление «мягкой силы» Кремля. Как в Прибалтике.
Самое главное, что и результаты, в конечном счёте, будут как в Прибалтике. На основе этнического национализма украинское государство будет только деградировать, притом что и будущее украинского языка обеспечить с его помощью не получится. Как ни защищали латышский и эстонский языки местные власти, в результате их защиты они находятся на грани вымирания. Просто для того, чтобы их реально защитить, нужно, чтобы носители языка оставались жить в Прибалтике. А эти носители бегут в Великобританию и Ирландию, где сознательно быстро ассимилируются и родной язык забывают. Живущие мечтами о заработках в Евросоюзе (а в идеале и об эмиграции) украиноязычные области Центральной и Западной Украины ждёт та же самая участь.
