×
История История

Юный Октябрь позади: Грибаускайте берет курс на прозрачность

Даля Грибаускайте в начале своей новой президентской кампании решила удивить – взяла курс на прозрачность. Правда, пока предложенные ею обществу ответы порождают лишь новые вопросы.

Пять лет пересудов о биографии литовского президента сделали свое дело. Даля Грибаускайте решила идти на новый срок с открытым сердцем и личным делом. Если раньше хозяйка дворца на Дауканто предпочитала аккуратно обходить вопросы, связанные с собственным прошлым, то нынешнюю избирательную кампанию начала с многообещающего поста в Фейсбук. На своей интернет-страничке доктор Грибаускайте решила ударить на опережение (на языке политтехнологов это называется "прививка" - кандидат сам рассказывает о каких-то неблагонадежных фактах своей биографии, упреждая конкурентов и как бы "прививая" электорат от возможных "вбросов"):

«рассказать все, что скрыто», чтобы никто не смог заронить в сердца и души избирателей семена сомнений в стойкости ее «антиоккупантских» убеждений.

Отказываться от своей партийности сейчас Дале Грибаускайте уже совсем несерьезно – состояла, была, поддерживала, что уж теперь поделать, прошлое не переписать. Поэтому первым делом доктор Грибаускайте решила отделить свою биографию от истории консервативного крыла литовских коммунистов, указав, что с партией Миколаса Бурокявичюса, принципиально остававшейся до конца на платформе КПСС, после 11 марта 1990 г. она не сотрудничала. По ее же словам, Грибаускайте ещё в декабре 1989 г. вошла в возглавляемую Альгирдасом Бразаускасом Компартию Литвы. Вроде бы, все логично и довольно гладко.

Правда, в таком случае не совсем ясно, почему нет документов, подтверждающих партийный выбор доктора Грибаускайте? Может быть, их и вовсе ни у кого не было? Да нет, были. Для тех, кто присоединялся к коммунистам Бразаускаса были подготовлены специальные бланки: перебежчик должен был одной подписью выйти из Компартии, оставшейся на платформе КПСС, а второй – подтвердить вступление в новую, независимую КПЛ. Потом из этой партии сформируется Демократическая партия труда Литвы, а ныне - правящая Социал-демократическая партия, которая регулярно удостаивается критики со стороны той самой Дали Поликарповны, а ныне – президента Грибаускайте.

Да и кроме того – нынешнего литовского руководителя сложно упрекнуть в авантюризме. Стала бы она в первые же, смутные дни партийного раскола вставать на сторону оппозиции, имея прекрасные карьерные перспективы в прежней номенклатурной системе?

А ведь, судя по всему, в КПСС Даля Грибаускайте была на хорошем счету еще со времен учебы в Ленинграде. Рута Янутене в своей биографической работе «Красная Даля» обращает внимание на то, что именно в те годы будущий литовский президент наладила связи, о которых не любит говорить теперь.

Имеются в виду связи с «группой молодых экономистов, которые под прикрытием КГБ как раз во время обучения в Санкт-Петербурге тайно создавали планы по реформированию СССР, которые помогли бы сохранить сваливавшуюся к банкротству империю. Заказчиком этих планов был Ю.Андропов». К слову, после прихода Горбачева, который первые годы перестройки пользовался наработками именно Андропова, в ЦК КПСС был создан специальный отдел экономики, занимавшийся разработкой концепции хозяйственной реформы СССР. Документы этого отдела засекречены до сих пор, но, как знать, может быть, в работе этого мозгового центра своими экспертными записками приняла участие и молодой, перспективный экономист из Литвы, вовремя уловившая свежий ветер перемен? Ведь к тому же прибалтийские республики были среди экспериментальных территорий, на которых проходили апробацию экономические новшества перестройки. Сейчас демонстрация такого тесного сотрудничества с «оккупантской властью», конечно, не была бы на руку идущей на выборы Грибаускайте.

Еще один пункт, на который, наконец, пролила свет литовский президент – это ее происхождение, точнее, биография ее отца. Здесь-то уж точно обычному человеку стыдиться нечего – все-таки дети за родителей не в ответе, формула "сын / дочь врага народа" давно канула в лету. Но Грибаускайте решила идти до конца и заявила в Фейсбуке, что ее отец не был сержантом советского НКВД, а в послевоенные годы в возрасте 17-18 лет работал пожарным.

Пожарным Поликарпас Грибаускас в послевоенные годы работал – с этим никто и не спорил. Но пожарным военнизированной пожарной охраны НКВД, которая охраняла спецобъекты и сотрудники которой проходили в обязательно порядке спецпроверку. "Чужие" там не ходили. И что тогда делать с архивным личным делом отца Грибаускайте, где помимо этого отмечено, что в военное время, с 1944-1945 гг. Поликарпас Владович работал милиционером в Кедайняйском уезде? Может быть, это было недобровольно, из необходимости? Вряд ли, если учесть, что те же упрямые архивные документы сообщают: отец нынешнего литовского президента служил с 1943-1944 гг. в партизанском отряде «Бирутес-4».

То есть он стоял по другую сторону баррикад от тех, кто боролся с советской властью и кого теперь героизирует Грибаускайте и остальная постсоветская политическая элита страны.

А антисоветское подполье в Литве сохранялось еще довольно долго после окончания Великой Отечественной войны – непринявшие советскую власть уходили в леса даже в мирное время. Так, еще в начале 1960-х гг. на территории Литовской ССР оставалось восемь партизанов, выступавших против советской власти. Показательна, например, история Пятраса Ожялиса («Яунутиса», то есть «Молодого», так как вступил в ряды партизан в возрасте 17 лет, и вся его сознательная жизнь прошла в лесу) и Феликсаса Урбонаса. Они ушли в подполье в то время, когда фактически уже не действовали никакие партизанские структуры, когда все командование погибло, когда само антисоветское движение уже было сломленным. Но Поликарпас Грибаускас, очевидно, придерживался других взглядов, по меркам нынешней Литвы не слишком героических, а по меркам нынешнего президента – так и вовсе неудобных. Скажем, Фронт литовских активистов, или батальоны литовской полиции под командованием майора Импулявичюса, или "вспомогательные отряды", работавшие с гитлеровской администрацией (фактом сотрудничества отметился, как известно, экс-президент Литвы В.Адамкус) - так вот отцу Дали Поликарповны было с ними не по пути. Он стоял под другим флагом. И, судя по всему, стоял крепко, раз впоследствии был принят в структуру при НКВД. Так зачем отрекаться от прошлого отца? К чему предавать его память и стыдливо называть его лишь "пожарным"?

Третий факт биографии Грибаускайте, о котором теперь откровенно заявила литовский президент – почему она осталась работать в Высшей партийной школе после провозглашения независимости 11 марта 1990-го. «Уже 25 марта, после того как в её (ВВПШ – прим. RuBaltic.Ru) помещениях разместились русские воинские подразделения, я ушла в отпуск и принялась искать работу. А в июне 1990-го я окончательно уволилась из этого учреждения, и уже в августе стала трудиться в Институте экономики при Министерстве экономики», - признается доктор Грибаускайте. Вроде бы, все разложено по полочкам, но опять же ясно далеко не все.

Получается, после переломного 11 марта 1990 г. будущий президент Литвы все же не рискнула покидать свое номенклатурное убежище, а, напротив, удалилась на время от политических дрязг. Чего же ждала преподаватель ВВПШ, если несколькими месяцами раньше после раскола компартии, по ее же признанию, она, не сомневаясь, выбрала Бразаускаса?

И что показательно – даже заявление на отпуск в Друскининкай доктор Грибаускайте написала в апреле на русском языке, хотя к этому времени литовский был уже был закреплен решением местной компартии как единственный государственный. Или в этой повсеместной политической осторожности, присущей типичному советскому "аппаратчику" и заключалась «маленькая война» Дали Поликарповны, о которой она говорит спустя 20 лет? Или эта «маленькая война» описана в подробностях на вырванных из архивного дела Грибаускайте страницах с 6 по 17? Или, может быть, она «воевала» с союзным бюджетом, оставаясь после 11 марта на работе в партшколе? По свидетельствам той же Р.Янутене, Грибаускайте и после принятия Акта независимости не отказалась от «оккупантских» зарплат: «В апреле 1990 года, оказывается, Грибаускайте получила 286 рублей и 18 копеек – зарплата и разные добавки к ней. Тот же апрель, отчет Nr.355. Еще 176,02 рубля. Деньги – прямиком из бюджета Московской компартии». И это в условиях, когда Литва переживает экономическую блокаду, а Саюдис не идет даже на компромиссы с Союзным центром…

В итоге получается, что для доктора Грибаускайте ее собственная биография - страшный дракон, змей о трех головах. Поразишь, кажется, одну - тут же отрастает новая, да не одна. Так, может, стоит просто примириться с собственным прошлым, принять его и во всем действительно признаться, если уж заявлен курс на прозрачность?

Подписывайтесь на Балтологию в Telegram!