Глава МИД Латвии Эдгар Ринкевич призвал защитить права крымских татар – положение их общины в Крыму после присоединения полуострова к России может стать важной темой председательства Латвии в Евросоюзе. Вопрос, почему бы самой Латвии внутри страны не защитить права русских и латгальцев вместо того, чтобы заниматься крымскими татарами, остаётся открытым.
Эдгар Ринкевич встретился с экс-председателями Меджлиса (представительного органа крымских татар) Рефатом Чубаровым и Мустафой Джемилевым на международной конференции, посвящённой 25-летию «балтийской цепи». Встреча не осталась без последствий: на неформальной встрече министров иностранных дел стран ЕС в Милане, проходившей 30 - 31 августа, Ринкевич просветил европейских коллег о том, кто такие крымские татары, и призвал позаботиться о соблюдении прав этого национального меньшинства.
«Призвал европейских коллег защитить права крымских татар в формате ООН и ОБСЕ; мы должны действовать как на уровне Европы, так и отдельных стран», - написал глава МИД в своём «twitter» по итогам встречи.
И встреча Ринкевича с представителями крымских татар, и само возникновение этой темы – неслучайные вещи. Латвии остаётся четыре месяца до начала полугодового председательства в ЕС, и Рига к этому председательству уже готовится.
Почему для грядущего председательства было решено поднять такую экзотическую тему, как крымские татары? Это решение, конечно, оригинальное, но логичное.
Приоритетом деятельности Латвии во главе Совета ЕС Брюсселем ещё год назад была названа программа «Восточное партнёрство» - развитие отношений ЕС со странами постсоветского пространства (кроме России). Предыдущая активизация «Восточного партнёрства», предпринятая во втором полугодии прошлого года Литвой, стала спусковым крючком для национальной катастрофы крупнейшей страны-участницы программы – Украины, которая в свою очередь привела к грандиозному кризису международных отношений в Европе. Поэтому сразу же после Вильнюсского саммита эксперты заговорили, что эксперименты с «Восточным партнёрством» пора заканчивать. «Это же конкретная бюрократическая инициатива, за которой стояла опредёленная геополитическая повестка дня в силу того, что она была создана в 2008 г. после известных событий в Абхазии и Южной Осетии, - говорил вскоре после завершения Вильнюсского саммита порталу RuBaltic.Ru главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов. - Произошёл конфуз с Украиной и Арменией, поэтому, я думаю, дальше чиновникам, ответственным за «Восточное партнёрство», будет очень сложно аргументировать, зачем надо всё это продолжать».
Однако как раз бюрократическая природа программы подразумевает её продолжение наперекор горькому опыту и здравому смыслу.
В таком случае, если программу нельзя ликвидировать, то её надо хотя бы радикально реформировать – просто для того, чтобы она не несла угрозы европейской безопасности. Именно в этом может проявиться непосредственный вклад страны-председателя ЕС, отвечающей на своем временном посту за реализацию «Восточного партнёрства»: у неё появляются возможности наполнить программу принципиально новым содержанием.
Впрочем, все эти рассуждения не про Латвийскую Республику: её руководство явно не собирается использовать исторический шанс сделать Латвию страной-миротворцем, внесшей свой вклад в урегулирование украинского кризиса. Наоборот, рижские инициативы следуют за вильнюсскими образцами и направлены только на дальнейшую эскалацию конфликта. Весной этого года министр Ринкевич предложил переименовать программу в «Евроатлантическое Восточное партнёрство» и привлечь в неё США и НАТО. Способно ли снизить напряжённость в Восточной Европе привлечение к сотрудничеству с постсоветскими странами военно-политического блока – вопрос риторический.
Теперь вот латвийский МИД решил раскручивать тему крымских татар.
Невооружённым глазом видно, что это раскручивается очередная провокация, очередной антироссийский проект: использовать председательство в ЕС и Рижский саммит «Восточного партнёрства», чтобы представить крымских татар угнетаемым Кремлём национальным меньшинством и «жертвами оккупации», которым теперь помогают как могут отважные латыши, через «ужасы российской оккупации» тоже прошедшие.
В этом хитром плане снова чувствуется влияние южного соседа. Литовские власти весной этого года заявили, что примут у себя всех крымских татар, которые пожелают переселиться из Крыма в Литву, отказавшись жить «под российской оккупацией». При ближайшем рассмотрении быстро выяснилось, что эмигрировать с полуострова стремятся в основном те крымские татары, которые принадлежат к радикальным исламистским организациям, преследуемым согласно российскому антиэкстремистскому законодательству. «Те, кто уехал, относятся к определённым религиозным организациям. Например, есть Исламская партия возрождения («Хизб ут-Тахрир»). Я не считаю её террористической… а в России отношение к ним достаточно жёсткое», - говорил тогда RuBaltic.ru глава отдела по внешним связям Меджлиса Али Хамзин. Причем террористической организацией «Хизб ут-Тахрир» считается не только в России, но и в Германии.
Тот же избирательный подход в отношениях с крымскими татарами применяет теперь и Латвия, приступившая к сотрудничеству с теми деятелями крымско-татарской общины, которые настроены антироссийски. Главе МИД не случайно организовали встречу именно с Рефатом Чубаровым и Мустафой Джемилевым. Джемилев в своей деятельности по возрождению крымско-татарского народа сотрудничал с командой президента Украины Виктора Ющенко и несколько раз избирался в Верховную Раду от «оранжевых» партий. Вхождения Крыма в состав России он не признал, назвав аннексией, а по поводу референдума 16 марта сказал, что только коренное население полуострова (то есть крымские татары) имеет право определять его судьбу. Преемнику Джемилева на посту главы Меджлиса Рефату Чубарову российская прокуратура летом этого года запретила въезд в Крым на пять лет за ведение экстремистской деятельности.
Чубарову и Джемилеву нельзя вовсе отказать в звании представителей крымских татар: среди своего народа они пользуются большим уважением. Однако эти деятели выражают далеко не общую позицию крымских татар, а лишь радикальные настроения, которые способны привести к межэтническим столкновениям на полуострове. В таком случае, Латвия со своей политикой поддержки антироссийских деятелей из Крыма действует только во вред крымским татарам: она будет способствовать дестабилизации на полуострове, что означает для крымско-татарского народа только одно – конец мирной и спокойной жизни на родной земле.
Но главный конфуз для официальной Риги вовсе не в этом.
За права национального меньшинства во время своего председательства намерена побороться страна, «визитной карточкой» которой именно нарушение прав национальных меньшинств и является.
В первую очередь это относится, конечно, к русскоязычным, которых в Латвии 43% населения. Страна является в чистом виде двухобщинной, но в государственной политике это проявляется только в запугиваниях титульной нации русской «пятой колонной». Совсем недавно была принята одиозная преамбула к Конституции, в которой сказано, что латвийское государство существует ради существования латышского народа. Имеется феноменальный для XXI века институт неграждан, ближайшим аналогом которого является южноафриканский апартеид. Все «негры» - русскоязычные. В государственном управлении 80% должностей занимают представители титульной нации: с самого провозглашения независимости начала выстраиваться система этнического отбора, в которой попадать на административные должности и идти вверх по карьерной лестнице могут, за редчайшими исключениями, только латыши.
Русский язык, на котором говорит полстраны, лишён в Латвии какого бы то ни было официального статуса: он не государственный, не региональный, не официально признанный язык нацменьшинств – никакой.
После этого говорить о правах нацменьшинств в Крыму, где в тот же день, как он был присоединён к России, было введено три официальных языка: русский, украинский и крымско-татарский – это выставлять себя и свою страну на посмешище – чья бы корова мычала!
А ведь в Латвии есть ещё латгальцы на востоке страны, которым упорно отказывают в праве на собственную национальную идентичность, считая их неполноценными латышами, а латгальский язык – испорченным латышским. С тем, что в третьем тысячелетии от Рождества Христова люди имеют право сами определять свою национальную принадлежность (и если коренные жители Латгалии говорят, что они по национальности латгальцы, то они и есть латгальцы, а не латыши), «европейская» правящая элита Латвии не согласна. Несколько лет назад спикер Сейма Солвита Аболтиня запретила использовать в парламенте латгальский язык. А от депутатов из Латгалии, произнёсших депутатскую клятву на латгальском языке, потребовала произнести клятву снова - на литературном латышском.
Латвия – это территория замороженных межнациональных конфликтов в ещё большей степени, нежели Крым. А в этом году латвийские власти то ли сознательно, то ли нет провоцируют эскалацию этих конфликтов, принимая свои преамбулы и планируя образовательные реформы, предусматривающие ликвидацию русских школ.
В результате такой политики официальной Риге совсем скоро может стать не до крымских татар: председательство в ЕС само по себе прекрасный стимул, чтобы национальные проблемы в собственной стране, тщательно скрываемые или отрицаемые латвийскими властями на международном уровне, наконец вылезли наружу.
