В Эстонии 1 марта пройдут парламентские выборы. Кандидатам предстоит бороться за 101 место в Рийгикогу. О перспективах голосования и текущем политическом раскладе порталу RuBaltic.Ru рассказал политолог из Эстонии Леонид КАРАБЕШКИН:
- Леонид Александрович, чем Вам запомнилась избирательная кампания?
- В данной кампании в качестве основных элементов предвыборных программ выделяются два момента.
Во-первых, это экономические программы. Практически все партии, за исключением, наверное, реформистов, в той или иной степени выступают за введение прогрессивного налогообложения, либо за облегчение налогового бремени малообеспеченных граждан.
Во-вторых, партии акцентируют внимание на проблематике безопасности, актуальность которой, несомненно, возросла в связи с событиями на Украине.
И, с точки зрения русскоязычных избирателей, эта кампания запомнится тем, что большое количество русскоязычных общественных деятелей, в первую очередь — представляющих журналистское сообщество, интегрировано в партийные списки практически всех партий и пытается подорвать традиционную монополию Центристской партии на русскоязычного избирателя.
- По последним опросам, лидируют именно центристы. Чем Вы это объясняете?
- Традиционно в Эстонии сложилась условная двухпартийная система, когда существуют две системообразующие, самые мощные партии — реформистская и центристская. Соответственно, реформистская — праволиберальная, а центристская — леволиберальная. Они даже в Европарламенте находятся в одной фракции. С другой стороны, есть прочие, более мелкие партии, хотя они иногда получают неплохие результаты. Это Социал-демократическая партия и IRL, которая сейчас себя больше презентует как правоконсервативная — c одной стороны, защитник не очень обеспеченных слоев населения, с другой — консервативных семейных ценностей. Традиционно была коалиция с участием Партии реформ и какой-либо более мелкой партией — с социал-демократами или IRL. Но в целом в эстонской политической системе две основные партии.
На этих выборах о себе активно заявили и новые политические объединения, такие как Консервативная народная партия, Партия независимости — партии, показывающие, в принципе, неплохие результаты. Даже, может быть, одна или две мелкие партии попадут в парламент, что тоже, кстати, будет определенной новизной для эстонской партийно-политической системы, потому что уже давно новые партии в парламент не попадали, они оттуда наоборот скорее выбывали. Очевидно, что есть усталость избирателя от традиционных партий, старых лиц, хотя по возможности списки были обновлены и омоложены. Тем не менее, усталость чувствуется, поэтому новые политические силы, возможно, появятся в парламенте.
- Опросы пророчат хороший результат Центристской партии. Согласны ли Вы с такой оценкой?
- У центристов стабильный электорат. Общая тональность СМИ этому способствует. Электорат этот ограничен, поэтому, мне кажется, как раз у центристов наиболее высокая вероятность того, что они смогут набрать меньше голосов, чем на предыдущих выборах, несмотря на то, что их популярность довольно-таки высокая. Около 80% электората Центристской партии — это русскоязычный избиратель. Поэтому, понятное дело, на муниципальных выборах центристы показывают очень хорошие результаты, а на общенациональных выборах — не самые лучшие. Только около половины русскоязычных жителей Эстонии имеют эстонское гражданство и, соответственно, имеют право принимать участие в общенациональных выборах.
Конечно, усталость от центристов тоже есть. Хотя они традиционно побеждают и управляют муниципалитетами в Таллине и особенно на северо-востоке, многие деятели там уже засиделись. Особого прогресса на местах от правления центристов там нет, следовательно, может быть, какая-то часть русскоязычного центристского электората в условиях жесткого разделения по межнациональному вопросу на этих выборах переметнется к другим политическим силам. Скорее всего, к социал-демократам.
- Насколько влиятельной окажется в этот раз риторика партий о «русской угрозе», на Ваш взгляд?
- Естественно, определенные политические деятели разыгрывают эту карту. Алармистские выступления имеют место. Многие политики с антироссийскими заявлениями, казавшиеся маргинальными еще несколько лет назад, сейчас оказались на коне. В том числе, они представляют новые небольшие партии. Системные парламентские партии все-таки довольно осторожно стараются высказываться по вопросам безопасности, исповедуют прагматический подход. Хотя очевидно, что общая линия сейчас идет на попытки укрепления военной составляющей. Даже Партия реформ, которая пару лет тому назад была главным сторонником отмены призывной армии, теперь сняла этот вопрос с повестки дня.
Теперь уже фактически все политические партии в той или иной степени говорят о необходимости укрепления безопасности.
Даже Центристская партия, которая, в частности, критикует ситуацию в пограничных войсках, потому что ранее пограничные войска как единица были ликвидированы и объединены с Департаментом полиции. Сейчас единый «супер-департамент» существует. По мнению многих критиков, в том числе — использующих эти аргументы в электоральной борьбе, реформа не пошла на пользу пограничникам. В результате чего произошел случай, когда сотрудник эстонской Полиции безопасности Эстон Ковхер оказался в руках ФСБ. Это, по мнению многих, выявило прорехи в организации пограничной службы.
- Можно ли тогда говорить том, что риторика стала более милитаризированной?
- Да, происходит милитаризация дискурса. В этом году растут военные расходы. Сейчас на территории Эстонии находится контингент американских солдат. Эстония планирует закупать новые виды вооружений. Бронетранспортеры и ракеты противовоздушной обороны. Ситуация на Украине была воспринята в Эстонии с настороженностью. Некоторые недобросовестные политические комментаторы намеренно барражируют тему возрастающей российской опасности.
- За пару дней до выборов в преимущественно русскоязычной Нарве провели военный парад с участием сил НАТО под американскими флагами. В свете вышесказанного можно считать, что это тоже был своего рода предвыборный ход?
- Эти парады ежегодно организуются в различных городах. Но, наверное, какой-то элемент психологического давления тут подразумевался.
- Отметилась ли избирательная кампания какими-нибудь громкими скандалами и провокациями?
- Особо серьезных скандалов не было. Возможно, это связано с тем, что все серьезные политические силы сейчас работают на сохранение статус-кво и чувствуют себя уверенно на нынешних позициях. Центристы отлично понимают, что их возможности претендовать на то, чтобы формировать правительство, довольно ограничены. Они к этому не сильно стремятся, они удовлетворены результатами на муниципальном уровне. Реформисты с социал-демократами тоже вполне уверенно идут в следующее правительство. Наиболее шумная кампания, пожалуй, была у IRL, который оказался несколько оттесненным на периферию политики, и рейтинги у него низкие.
- Каковы Ваши прогнозы? Сильно ли изменится политический ландшафт Эстонии в результате этих выборов?
- Я не вижу каких-либо предпосылок для изменения политического ландшафта. Центристская партия, естественно, не получит голосов, достаточных для формирования коалиции. Каких-то серьезных ошибок нынешняя коалиция центристов и социал-демократов не делала. Я думаю, что высока вероятность того, что ныне существующая коалиция сохранится в будущем.
