Исполнилось три года со дня государственного переворота на Украине. Многочисленные прогнозы о падении «майданного» режима покамест не оправдались — нельзя не признать, что запас прочности киевского «террариума единомышленников» превысил ожидания. Правда, этот «запас прочности» оплачен обвальной деиндустриализацией, деинфраструктуризациией, деградацией социальной сферы и депопуляцией ввиду неуклонного превращения значительной части Украины в непригодную для проживания территорию.
После Майдана внутри украинской элиты (насколько вообще применим данный термин к дорвавшемуся до «корыта» криминалитету) сформировался хрупкий, но баланс, перешедший в банальную подковерную возню за сужающуюся «кормушку». Конфронтации внутри элит присуща крайняя степень осторожности: каждому есть что терять, а победа может оказаться пирровой.
Кроме того, на победителя, ослабленного схваткой, неизбежно накинется не принимавшая участие в драке стая падальщиков и догрызет вслед за побежденным. После же подавления мятежа Коломойского в марте 2015 г. при непосредственном участии американского посла внутренние риски для режима Порошенко существенно снизились.
Впрочем, последние события говорят о том, что послемайданный политический баланс, основанный на системе отношений коррупционной ренты и борьбе с «российской агрессией», может серьезно надломиться.
Говорить об этом позволяют следующие факты:
1) трения между порошенковской клиентелой и фракцией «Народный фронт» (Яценюк — Аваков) в Раде;
2) выход из фракции «Блок Петра Порошенко — Солидарность» ряда депутатов, что де-юре разрушило парламентскую коалицию;
3) «наезды» на кучмовского зятя Пинчука в связи с опубликованным в Wall Street Journal планом по урегулированию ситуации на Донбассе и отношений с РФ;
4) аналогичные «наезды» на нардепа Артеменко, предложившего американцам собственный план решения вопросов Донбасса, Крыма, отношений с Москвой;
5) блокада неподконтрольного Донбасса, которая больно бьет по интересам всё еще богатейшего человека страны Рината Ахметова.
Киевский режим стремительно теряет внешнюю поддержку. В частности, по словам экс-главы СБУ Наливайченко, администрация Трампа намерена провести чистку коррупционных рядов в высших эшелонах украинской власти. А материалы о коррупционных деяниях киевских чиновников Вашингтону передали вышеупомянутые Наливайченко и Артеменко, а также беглый депутат Онищенко.
В этой связи своеобразными тревожными сигналами для Киева являются аннулирование Олегу Ляшко «свежей» 10‑летней американской визы и решение Высшего земельного суда Вены о возможности экстрадиции опального олигарха Фирташа в руки американского правосудия. Представляется, что предметный интерес американской Фемиды к нынешним украинским власть имущим — дело лишь времени, а не принципа.
Таким образом, всё идет к переформатированию украинской власти. Вероятно, в следующих политических циклах будут доминировать более прагматичные смыслы, постепенно прорезающиеся в виде «плана Пинчука», «плана Артеменко» и т. п. Но принципиальных подвижек ожидать не стоит — между политическими силами на Украине нет ни классовых, ни идеологических различий: все они выражают интересы крупного капитала, поклоняясь «золотому тельцу».
А социальный геноцид, под знаком которого Украина живет последние три года, вне всяких сомнений, продолжится (возможно, в более мягкой форме), ведь «кормовая база» неуклонно сжимается, а потому элитариям приходится выжимать последние соки из населения и заниматься переделом ранее переделенного.
Определенная рационализация, откат от ультралиберального курса в экономике и радикального антироссийского и проевропейского вектора в политике, произошла в странах-партнерах Украины по «Восточному партнерству» — Молдавии и Грузии.
Так, в Молдавии, после 7‑летнего безвременья под руководством проворовавшихся компрадоров-евроинтеграторов, под лозунгами о сближении с ЕАЭС (вплоть до денонсации Соглашения об ассоциации с ЕС), федерализации страны (ради реинтеграции Приднестровья) и сохранении внеблокового статуса на президентский пост был избран лидер Соцпартии Игорь Додон.
И хотя для выполнения предвыборных обещаний социалистам необходимо взять парламентское большинство в следующем году, так как субъектность Додона ограничена парламентско-президентской формой государственного правления, сдвиги в общественно-политическом дискурсе Молдавии очевидны.
Трансформации происходят и в Грузии — начались они в результате провала военной авантюры «08.08.08» и экономических неурядиц, которые привели к эмоциональному выгоранию грузинского общества. С 2012 г. неформальные бразды правления Грузией находятся в руках «пророссийского», как его нередко называют оппоненты, Бидзины Иванишвили — экс-гражданина РФ и крупнейшего грузинского олигарха, заработавшего состояние на российском рынке.
На рубеже 2012–2013 г. грузинская продукция начала возвращаться на российские прилавки, а для россиян были сняты визовые ограничения на посещение Грузии. Но при этом Грузия всецело продолжает оставаться в фарватере Запада — вплоть до того, что американские военнослужащие маршируют по центру Тбилиси по случаю Дня независимости Грузии.
С высоты сегодняшнего дня для Украины просматривается грузинский вариант будущей трансформации, как максимум — молдавский. Конечно, это и близко не то, на что рассчитывали активисты Майдана, выступавшего за «всё хорошее, против всего плохого», но, как говорил первый президент Украины Кравчук, «имеем то, что имеем».
Выгодное отличие Молдавии и Грузии от Украины — наличие безвизового режима со странами Шенгенской зоны (Грузии после голосования в Европарламенте осталась формальность — утверждение Европейским советом).
Однако и его могут предоставить Украине в предельно усеченном варианте, что только усложнит украинцам пересечение западной границы.
В общем, на Украине хоть и произошла кадровая «дегрузинизация», нужно быть готовым к «грузинизации» общественно-политической и экономической. С тем и входим в четвертый постмайданный год.
