Политические круги Литвы за последние пару недель перешли на новую ступень на пути ужесточения своей риторики в отношении России. После заявлений президента Литвы Дали Грибаускайте, в которых Россия была названа террористическим государством, её выражение и настрой подхватили и другие представители официальной власти. Так, в интервью программе «Настоящее время» глава МИД Литвы Линас Линкявичюс предостерёг европейские государства, заметив, что «если террористическое государство, которое осуществляет агрессию против своего соседа, не остановить, то агрессия может распространиться по Европе и дальше». О причинах такой политики и особенностях российско-литовских взаимоотношений портал RuBaltic.Ru поговорил c доктором гуманитарных наук, историком и экспертом в области международных отношений Альгимантасом КАСПАРАВИЧЮСОМ:
- Г-н Каспаравичюс, год назад в интервью нашему порталу Вы говорили, что Литве и России нужно поддерживать диалог друг с другом, но с тех пор, к сожалению, Литва лишь ужесточила свою риторику в отношении России. Не кажется ли Вам, что это идёт во вред и российско-литовским, и российско-европейским отношениям?
- В целом я с Вами полностью согласен. Думаю, что это непрагматично и недальновидно, и во всех отношениях это нерационально, потому что серьёзных поводов для ужесточения риторики и ухудшения отношений между Литвой и Россией я не вижу.
К сожалению, сейчас мы наблюдаем, что определённые люди, литовские деятели, которые формируют внешнюю политику, немного играют риторикой или мышцами, которых у них нет.
Таким образом они пытаются, наверное, накопить какой-то скорее воображаемый, чем реальный политический или геополитический капитал. По сути, такая политика не только в российско-литовских отношениях, но и на пространстве Евросоюза (и даже шире) идёт во вред как Литве, так отчасти и России.
- С чем Вы связываете такую политику? Это намеренная провокация, эмоции или что-то третье?
- Это довольно сложный вопрос. Очевидных причин ужесточения политики с литовской стороны, на мой взгляд, нет. Но, наверное, есть другие, не менее существенные вещи — такие, как психологический фактор.
Люди, пришедшие из советской эпохи и в то время занимавшие видные посты в ЛССР, и сейчас занимают очень существенные, даже определяющие внешнюю политику посты в Литве. И такая сущность — как человеческая, так и моральная, и этическая — способствует не всегда рациональным шагам и риторике.
Боюсь, что люди, так резко перешедшие из одной формации в другую и так резко поменявшие свои политические взгляды, могут вообще этих политических взглядов и идеологии не иметь.
Но у них при этом есть определённые навыки, как можно при одной или при другой геополитической конъюнктуре оставаться на плаву и таким образом сделать карьеру. Это одна из возможных сторон двигателя литовской политики.
Другая сторона, может быть, более прозаична, и заключается она в стремлении подражать определённой политической конъюнктуре и тем, кому в данный момент принадлежит лидерство в мировой (и европейской в особенности) политике. И речь идёт даже не просто о том, чтобы пристроиться к такому лидеру, а о том, чтобы даже их в каком-то смысле опередить. Бежать впереди телеги. Меня, как гражданина Литовской Республики, это огорчает.
Я с трудом бы мог представить 10 лет назад ту ситуацию, в которой мы сейчас находимся. Это не внушает доверия к нынешней власти Литвы, приходится ждать очередных выборов. В демократической стране нет других инструментов изменения парадигмы внутренней и внешней политики.
Есть ещё один момент. По сути, вся политика — как внешняя, так и внутренняя — определяется очень узким кругом людей, не очень дальновидных, но любящих много болтать о морали, особенно о морали в политике. Но при этом они поступают очень прагматично, нередко закрывая глаза на моральные проблемы. Если те возникают, они их как бы не замечают и дальше продолжают свою политику.
- Развивая эту мысль: президент Литвы Даля Грибаускайте после визита в Киев пообещала вооружать Украину. Но в этом её не поддержали даже ближайшие соседи - премьер Латвии Лаймдота Страуюма заявила вчера, что Латвия не будет поставлять оружие на Украину. То есть Литва оказывается снова на передовой радикальных политических проектов. Зачем? И почему так происходит?
- Это можно расценивать по-разному и выявлять разные причины. Я бы на первое место, опять же, поставил психологический фактор.
Передовая часть политической элиты Литвы чувствует себя как бы (подчеркну – как бы) людьми с определёнными имперскими замашками или по крайней мере с имперским наследием.
То, что когда-то существовало Великое княжество Литовское и оно было довольно влиятельным в XV-XVI вв., укоренилось в их сознании. То, что в России день освобождения Кремля от польско-литовских войск отмечается как праздник 4 ноября, говорит о влиятельности этого княжества. Эти бывшие лавры, на мой взгляд, не дают психологического покоя и устойчивости. Бывшее когда-то польско-литовское государство исчезло, и чисто в психологическом плане вырисовываются намерения возродить этот проект на бумаге и в сердцах определённого количества людей, чтобы они поверили, что можно повернуть время вспять и два раза вступить в ту же реку. Вы знаете, что 2014 год был объявлен годом битвы под Оршей, и это тоже неспроста. Это говорит о политическом настрое, который овладел умами части литовского политического класса.
Будем надеяться, что общество станет более зрелым. Через это проходили многие европейские страны и общества, а сейчас проходит Литва. Если ей дадут время, думаю, что она сможет залечить эти политические недуги литовского политического класса. В этом случае лет через 20 - 40 они начнут более реально смотреть на политические вещи, которые существуют сейчас, в начале XXI века, а не будут всё время оглядываться на великую историю. Историческая память – это очень важная и определяющая политику и идентичность составляющая, но всё время её подчеркивать и противопоставлять жизни – это неправильно. Жизнь впереди, а историческая гордость идёт сзади и только подпирает жизнь и существующие политические реалии.
- Получается, что нормализации отношений с Россией нам следует ждать через 20 - 40 лет, когда политическая система достигнет зрелости?
- Видите ли, на мой взгляд, из всего Евросоюза Литва больше всего представляет себя борцом с Россией. Определённые влиятельные люди даже говорят в СМИ, что Литва является концом копья, которое защищает Европу от России.
Но возникает вопрос, нуждается ли Европа в литовском копье?
Думаю, что культурная, экономическая и психологическая интеграция в ЕС, особенно в ту часть Европы, которая наполнена латинской культурой, даст более устойчивую и спокойную позицию Литвы. Сейчас Литва похожа на подростка в рамках ЕС: её недавно приняли, она хочет себя показать и обратить на себя внимание. Из-за такого мальчишеского поведения сами видите, что выходит. Этот период жизни проходят все общества и все государства.
Я не могу кривить душой и говорить, что у нас всё хорошо и меня всё устраивает. Вчера один наш политолог сказал, что Литве в данный момент не хватает рациональности во внешней политике. Одним этим предложением, по сути, всё сказано. Нет рациональности. Без этого достичь каких-либо успехов невозможно. Внешняя политика ведь не лотерея, это очень тяжёлый и кропотливый повседневный труд, очень осторожный и выверенный, сдержанный и точный. Внешнюю политику должны определять не историки, а математики, потому что надо много считать и просчитывать. Это сущность внешней политики.
- Я согласна. Но если посмотреть, опять же, на политику Литвы, то не всегда можно сказать, что она сдержанна и осторожна. Взять хотя бы заявления Грибаускайте о том, что Россия является террористическим государством, которые она озвучила дважды. Фактически, после такого заявления никто в России на политическом уровне не будет поддерживать диалог с Грибаускайте и её представителями. Важно ли это для Литвы?
- Это вызывающее заявление нашего президента вызвало много комментариев в Литве. Ни один уважающий себя политолог не одобрил это выражение президента, все отнеслись к нему крайне критично.
Я думаю, что Грибаускайте как руководитель государства, несмотря на выборы и на то, что она работала в ЕС, в большой политике новый человек, и очевидно без серьёзного политического опыта как с практической, так и с теоретической стороны. Те заявления, которые она делает, показывают, что её внешняя политика – это политика постороннего человека, который, может быть, не совсем по своей воле и не совсем логично вдруг стал во главе государства. Как большевики: вдруг пришли к власти и наворотили много всего. Конечно, не та страна и не тот размах, но неподготовленности я здесь вижу много, как и поспешных импровизаций. А ещё очень много бытового сленга, который употребляется в семье, на улице, может, даже в кабинетах низших чинов. Но для президента страны такой бытовой сленг недозволителен. Но несмотря на это, он очень широко используется. Такой «просторечной» внешней политики не было ни у одного президента Литвы.
- В Европе постепенно появляются голоса из среды экспертов и политиков, которые говорят, что дальше идти по пути эскалации нельзя - нужно искать возможности диалога. Заинтересовано ли в таком диалоге литовское общество?
- Я надеюсь. И думаю, что литовское общество заинтересовано в том, чтобы построить конструктивные, взаимовыгодные и прагматичные отношения с соседями, не отказываясь от своих принципов. На мой взгляд, ЕС и Литва должны понять, что дальше идти по пути конфронтации некуда, потому что впереди может ждать только экономическая война или более жёсткие взаимные отношения, но от этого не выиграет ни Евросоюз, ни Россия.
Я не могу представить, в чём могла бы от этого конфликта выиграть Европа в широком смысле этого слова – от Португалии до Урала. Думаю, надо идти по пути конструктивного сотрудничества и искать пути соприкосновения по той или иной проблематике, которая возникает на данный момент.
- Как, по Вашей оценке, дальше будут развиваться отношения России и Литвы в краткосрочной и среднесрочной перспективе?
- Не люблю прогнозировать, но большого оптимизма я не испытываю. Наверное, ещё некоторое время отношения между Литвой и восточным соседом будут довольно… глупые, потому что ничего рационального я здесь не вижу. Если смотреть ещё шире, то несмотря на воинственную риторику, которой сейчас отличается Вильнюс, отношения между Россией и всем остальным миром будет определять не Вильнюс и его риторика, а более веские факторы — экономические, социальные и геополитические.
