Лейтмотивом трех, по всей видимости, заранее подготовленных выступлений президента Франции Франсуа Олланда в течение 12 часов после терактов стало заявление о том, что Франция находится в состоянии войны. Глава государства сообщил имена нападавших, их национальность, в то время как полиция пыталась выстроить полную картину событий, а СМИ передавали лишь отрывочную и путаную информацию. Олланд сразу же обвинил Исламское государство (ИГ), хотя на тот момент никто еще не взял на себя ответственность. Та самая пресловутая ответственность ИГ появилась куда позже, на утро субботы.
Франция в состоянии войны – фраза, которая напоминает заявление Джорджа Буша после событий 11 сентября 2001 г. в Америке. В США после совершения теракта сразу был принят заранее подготовленный и ждущий своего часа новый закон о национальной безопасности, существенно расширяющий полномочия американских спецслужб — «Патриотический акт».
Глава Французской республики ввел чрезвычайное положение в стране, объявил трехдневный национальный траур. Во Франции с момента совершения теракта введены ограничения гражданских прав: обыски без ордера, комендантский час, государственный контроль над СМИ, усиление слежки, жесткий пограничный и дорожный контроль, запрет на общественные выступления, манифестации и т.д.
В субботу после полудня СМИ сообщили о находке сирийского паспорта на одном из мест перестрелок. Все это имеет признаки, схожие с ранее совершаемыми операциями «под чужим флагом». Как только люди стали проводить параллели между «потерянным одним из террористов» в машине после отхода из расстрелянной редакции «Шарли Эбдо» паспортом и уцелевшим саудовским паспортом, обнаруженным на груде обломков нью-йоркских небоскребов-близнецов, французские власти для сохранения правдоподобности версии предприняли очередную попытку. Была озвучена новая информация, о том, что документ был обнаружен на теле сирийского беженца. Этим же вечером полиция озвучила удобную для себя версию, связав троих из семи террористов с бельгийской ячейкой. Террористы, уничтожившие редакцию французского сатирического издания, также ранее были причислены правоохранительными органами к бельгийским джихадистам.
К чему приведут события в Париже?
Олланд призвал к возмездию. Франция — сильная, ее можно ранить, но никогда не победить. Страна ответит еще сильнее, чем прежде. Олланд на высоте, прольется кровь. Действительно ли лидер французского государства верит в то, что кровная месть принесет мир, усилит безопасность во Франции или во всем мире?
Месть является бизнесом для военно-промышленной индустрии, где побочные издержки развязываемых под предлогом миротворчества войн и вооруженных конфликтов — гибель мирного населения и человеческие страдания — не берутся в расчет в угоду обогащения и власти. Насколько сознание людей должно быть промыто пропагандой, чтобы они в это верили и с этим соглашались?
Заявления президента Франции о том, что страна находится в состоянии войны — не пустое. Это означает, что Франция оставляет за собой право на ответные действия, а также возможность обращения к союзникам по НАТО для защиты от внешней агрессии. Террористическая атака 13 ноября может стать предвестником широкомасштабного военного вмешательства Альянса в Сирии и на Ближнем Востоке с последующей конфронтацией с Россией. Таким образом, конфронтация будет перенесена подальше от границ с Европой, которая нужна подконтрольному финансово-промышленным элитами с Уолл-стрит Вашингтону в качестве торгового партера по «Трансатлантическому соглашению о зоне свободной торговли», а также проводника геополитических интересов США.
«Обнаруженный» сирийский паспорт в Париже может быть звеном в подготовке к возможному широкомасштабному вторжению НАТО.
По сообщениям СМИ, единственный французский авианосец «Шарль де Голь», крупнейший из европейских аналогов, планирует 18 ноября отправиться из порта Тулуна в направлении Персидского залива. Как заявил президент Франции, «авианосец обеспечит нам более эффективную координацию с нашими союзниками, что также позволит нарастить нашу огневую мощь в регионе на фоне международных усилий по запуску мирного диалога в Сирии».
Французские власти, безусловно, исповедуют правильный подход к мирным инициативам: «наращивание военной силы» накануне «мирных переговоров».
Неудивительно, что с такой показательной агрессией Франции к Сирии и Ираку, а также по отношению к любой другой стране, на которую указывают старшие партеры — США, население Ближнего Востока становится все более озлобленным и мстит в ответ, убивая мирных жителей во Франции. Французские истребители «Миражи» и «Рафали» бомбят Сирию, Ирак, Ливию, Судан, Йемен, Сомали, Афганистан, Ливан, Палестину, где гибнут мирные жители.
Сирийский президент Асад в коротком интервью после терактов в Париже, выразив соболезнования французскому народу, резонно напомнив о том, что «сирийцы в таком кошмаре живут каждый день».
Когда происходят такие хорошо подготовленные и скоординированные атаки, как в Париже, необходимо задаться вопросом: кому это выгодно и почему?
Конечно, это может быть ответной реакцией джихадистов на продолжающуюся французскую военную агрессию на Ближнем Востоке. Франция была одной из первых стран, наравне с Великобританией, присоединившихся к Вашингтону в борьбе с режимом Асада в Сирии. После теракта в феврале 2015 г. в отношении редакции «Шарли Абдо» французские ВВС присоединились к королевским и американским военно-воздушным силам в Ираке. Ранее Франция направила войска в Мали и Центральную Африку, в результате чего погибли сотни, если не тысячи невинных людей.
Тем временем стало известно, что по крайней мере с середины августа французским властям поступали предупреждения о возможных терактах в таких общественных местах, как концертные залы и т.д. В начале октября журнал «Пари Матч» повторно предупреждал о возможных терактах во Франции в стиле американских событий 11 сентября. Из чего можно сделать вывод о том, что французские власти были как минимум предупреждены. Сегодня полиция заявляет о том, что некоторые террористы ей были известны, состояли на учете, но не были обязательно связаны с джихадом. Были арестованы отец и брат одного из убитых террористов. С какой целью?
Массированная государственная пропаганда, которая говорит о том, что «если мы не усилим контроль за вашим передвижением, вам грозят новые потенциальные атаки и кровопролитие», делает свое дело.
Люди признательны и соглашаются на дополнительные «защитные» меры. Такое поведение — результат действия «шоковой» терапии, когда власти могут делать все, что угодно: гражданские права и права человека уходят на второй план. Общество, как правило, осознает это слишком поздно, когда от свобод уже ничего не осталось.
Такие шоковые волны (в результате «операций под чужим флагом») зачастую провоцируются для того, чтобы без труда узаконить нарушения гражданских прав, без адекватной на то общественной реакции. «Патриотический акт» и всевозможные его редакции после событий 11 сентября в Америке привели к сворачиванию 90% гражданских прав в стране.
Почему именно сегодня необходимо ужесточение законодательства? Потому, что ситуация может еще больше ухудшиться. Общественный протест способен затруднить правительственное наступление на гражданские свободы, как в случае с широкомасштабными демонстрациями против подписания соглашения о трансатлантической зоне свободной торговли, которое превратит Европу в придаток американской финансовой элиты, соблюдение же соглашения будет контролироваться НАТО. Европейский «Патриотический акт» и нужен для того, чтобы предотвратить такое развитие событий.
Воинственный настрой Олланда на кровную месть лишь поднимает вопросы относительно степени зависимости Парижа от Вашингтона. Во Франции достаточно интеллектуалов для организации национальной дискуссии по поводу места страны на мировой арене и необходимости вмешательства в суверенные дела других государств.
Если бы Олланд был действительно заинтересован в мире и безопасности, он мог бы использовать теракты в Париже для того, чтобы взять на себя роль европейского миротворца с целью положить конец бессмысленным и преступным войнам, а также террору джихада путем демонстрации европейского нежелания исполнять волю Вашингтона и НАТО.
Тем самым французский президент вернул бы Европе утраченное достоинство, независимость и суверенитет, которые были добровольно сданы брюссельской бюрократией (которую никто не выбирал) англосаксонским элитам, строящим новый миропорядок в интересах финансово-индустриальных конгломератов.
