Редкая газетная статья способна вызвать такой ажиотаж, как эта публикация на первой полосе "Коммерсанта". В самых общих словах статья рассказывает о некоей альтернативной экономической программе, которая должна быть представлена на рассмотрение межведомственной комиссии Совета безопасности страны на следующей неделе. Коммерсант называет её — ни много ни мало — "дорожной картой" экономического суверенитета России и чуть ли не манифестом тех сил в обществе, которые сегодня критикуют избранный правительством антикризисный вектор.
Цитата из публикации на Коммерсант.ру:
"На сегодняшний день текст — наиболее целостный программный доклад сторонников "модернизационного рывка" мобилизационного типа из кругов, близких к Отделению общественных наук РАН. Задача документа — представить "в дополнение к принятым правительством" мерам по обеспечению 5-процентного роста ВВП программу действий власти по увеличению долгосрочной конкурентоспособности экономики РФ".
Академики обещают 30%-й рост промышленности, что при сегодняшнем спаде, согласитесь, заманчиво.
Главная проблема – и на неё в статье указывается сразу же — в том, что основные положения их плана, мягко говоря, вообще не совместимы с упомянутыми выше мерами правительства и идеологией Центробанка. То есть речь идет о радикальной смене курса в экономике, что, как моментально заметили комментаторы, в сегодняшних обстоятельствах крайне маловероятно.
Однако обстоятельства ведь могут и измениться. Всякое бывает.
Каковы же основные положения доклада? Повторюсь, они известны нам лишь в пересказе.
— Переход к суверенной денежной политике.
Государство перестает быть наблюдателем и начинает напрямую регулировать: кредитные ставки, эмиссию денег, обращение валюты, вывоз капитала за рубеж.
— Регулирование цен.
В том числе "временное замораживание цен на товары ежедневного потребительского спроса". Ограничение торговых наценок.
— Регулирование тарифов и аппетитов естественных монополий.
Восстановление централизованного управления энергетикой, что по факту означает отказ от проведенной Чубайсом либерализации отрасли.
— Возможность национализации собственности.
Разработка механизмов непризнания компаниями долгов перед зарубежными кредиторами, с возможностью национализации собственности.
— Перевод золотовалютных резервов из недружественных валют в дружественные и в золото.
— Переход на национальную платежную систему.
На систему, независимую от Запада и совместимую с китайской UnionPay.
— Внедрение "народных предприятий".
То есть гибридной формы собственности, позволяющей работникам влиять на управление компаниями.
— Воссоздание системы Государственного планирования.
Собственно, ничего экстремального нового здесь нет, все это называется госрегулированием и вполне укладывается в стандартный пакет антикризисных предложений от Джона Мейнарда Кейнса.
Д.М.Кейнс, экономист (1883–1946 гг.):
"Как здорово было бы, если бы все экономисты имели репутацию порядочных и компетентных людей. Хотя бы как зубные врачи".
Впрочем, даже половины предложений мобилизационного плана хватило, чтобы довести до сердечного приступа и наших "международных партнеров", и сочувствующий им российский либеральный истеблишмент. Правда, валерьянка не понадобилась. Терапевтический эффект произвели слова пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова.
Д.Песков, пресс-секретарь президента РФ:
"В Кремле к таким предложениям относятся как к экспертной точке зрения коллеги Глазьева. И далеко не всегда эта точка зрения является выражением официальной позиции президента или администрации президента".
И все же реакция на этот — еще не обсуждавшийся — план в том сегменте российской элиты, который принято называть компрадорским, показала: даже короткой статьей в "Коммерсанте" можно задеть самые чувствительные нервы.
Мы все умрем. Купи еды в последний раз. Впереди — голод. Боевой листок клуба миллиардеров, журнал Форбс, не оставляет от загадочного документа камня на камне.
"Рывок в никуда" — так озаглавлена отповедь экс-министра финансов Нечаева.
А.Нечаев, экс-министр экономики РФ, из публикации на forbes.ru:
"Нет более сладкого занятия для чиновника, чем что-то контролировать или лицензировать...
...Все эти новации в виде резервирования средств и им подобные приведут лишь к удорожанию импортных товаров, дополняя инфляционный эффект девальвации рубля. Удастся ли укрепить рубль в результате таких мер — большой вопрос. Раздел «Стабилизация цен» даже не хочется комментировать. Замораживание цен на товары ежедневного спроса и установление предельной маржи для торговли — какая-то адская смесь советской экономики и раннего Виктора Черномырдина".
А.Кох, экс-заместитель председателя Правительства РФ:
"Понятно, что все это мы уже проходили, и понятно, что все это рано или поздно (в нашем случае — рано) развалится и обанкротится. Но пусть попробуют. Им лавры Косыгина и Орджоникидзе покоя не дают".
Ну уж не лавры же Коха, честное слово! Однако вот этого прячущегося за мюнхенское надгробие Бандеры приватизатора сегодня можно использовать как безотказный барометр. Если барометр вибрирует и раскаляется, значит, направление угадано верно. Есть о чем спорить, по крайней мере.
В конце концов, свежий сценарий Минэкономики на следующий год обещает рост ВВП меньше, чем на процент, плюс нулевой рост промышленного производства. При этом главная прогностическая категория для ведомства Улюкаева — по-прежнему цена на нефть. Тридцать восемь долларов. На снежный ком банкротств только в сентябре намотало Мечел-Энерго, Транаэро, Каспийский завод листового стекла, Хенде Комтранс, нижегородский завод Корунд. Даже самые отчаянные защитники неолиберальной, гайдаровской модели не рискнут отрицать — и мировая, и российская экономика охвачены кризисом.
Это уже не рецессия, а плохо скрываемая депрессия — от Канады до Китая, от Южной Африки до Бразилии.
Особняком держатся те, кто эту кашу и заварил. Но и у американцев все непросто. Из-за истерики на глобальных рынках Федрезерв не стал на этой неделе трогать процентную ставку. Поднимать — страшно. Не поднимать — страшно.
К.Базу, главный экономист Всемирного банка, цитата из интервью FT:
"Все свежие данные и то, что за последние две недели произошло с китайскими биржами, заставляют нас думать, что предстоящий сценарий гораздо хуже, чем нам казалось в июне".
Это значит, что цены на все ключевые товары российского экспорта — нефть, газ, металлы, пшеницу — будут падать и дальше: падает глобальный спрос. Точно так же будут сокращаться — даже без санкций — иностранные инвестиции. Это значит, что простое перемещение коек уже не может считаться эффективной экономической политикой. Необходимы новые рецепты. Или старые рецепты, приносившие в сходных обстоятельствах, как справедливо замечает Кох, лавры Косыгину и Орджоникидзе.
Внутреннее производство. Внутренний спрос. Опора на собственные силы.
Аналогии уместны хотя бы потому, что последний раз Великая Депрессия случалась как раз в 30-е. Предположим, советская статистика лгала, приписывала и искажала цифры. Но вот сравнительная таблица роста экономики СССР в три первые пятилетки по оценке ведущих американских и британских экономистов — Стэнфорд, Гарвард, Принстон. Минимум 11%-й рост в момент, когда весь мир нокаутирован кризисом.
ПРОМЫШЛЕННОЕ ПРОИЗВОДСТВО
Цитата из книги «Сопоставление экономических систем. Политэкономический обзор», Э.Зимбалист, Г.Шерман:
"Как мы можем объяснить тот факт, что Советская экономика росла быстрее, чем американская, как в 1930-е, так и после 1950-го года? Во-первых, плановая экономика может аккумулировать инвестиционные ресурсы, если на то есть политическое решение. Советские лидеры такое решение приняли, хотя и не согласовав его с народом. Во-вторых, централизованная экономика СССР не страдала от массовой безработицы. В-третьих, Советские экономисты сделали ставку на финансирование и внедрение научных разработок. Самый важный момент состоит не в том, что СССР удалось добиться роста, а в том, что удалось избежать депрессии".
Повторюсь, это оценка наших, как принято говорить, "международных партнеров". На ведь программа Глазьева-то очень далека от планов силовой модернизации, проводившихся кровавым сталинским режимом. Никакая Северная Корея, тут же приходящая на ум либералам, на горизонте не вырисовывается. Хотя бы потому, что незыблемым остается главное — созданный либералами в 90-е институт собственности.
Гораздо больше этот пакет предложений напоминает рузвельтовскую политику все тех же 30-х, когда американское государство не стеснялось вмешиваться в экономику — разрушать монополии, планировать производство, преследовать спекулянтов и финансировать общественные работы. Именно тогда, кстати, Америка и покрылась сетью замечательных автомобильных дорог.
Нет, тут не Косыгин на память приходит, а все тот же Кейнс.
Д.М.Кейнс, экономист (1883–1946 гг.):
"Капитализм — это удивительная вера в то, что самые дикие люди будут совершать самые дикие поступки, стараясь принести этим пользу большинству".
Ситуация в российской экономике тревожна, но отнюдь не одномерна, как может показаться пессимисту. Достаточно заглянуть на известный в сети сайт сделаноунас.ру.
Проблема в том, что большая часть появляющихся в стране производств — это малые и средние проекты с небольшой занятостью и низкой добавленной стоимостью конечного товара, да еще и с иностранным участием. Крупные, прорывные проекты дает, в основном, оборонка, что наглядно подтвердила и выставка вооружений в Нижнем Тагиле. Но оборонка-то это и есть планирование, это и есть государственное управление, это и есть жесткий контроль. Таким образом, статья в Коммерсанте затрагивает ключевой, самый острый вопрос: каким путем идем дальше?
Демобилизация или мобилизация? В терминах геополитики — мир или война? Ровно сто лет назад точно такая же проблема стояла и перед царской Россией. Неспособность изменить экономическую систему обошлась государству очень дорого.
Впрочем, у журнала Форбс — опять свое мнение...
Цитата из публикации на forbes.ru:
"Достижения российского ВПК в 1914–1917 годах, а также военной экономики в целом — славная, хотя и забытая страница отечественной истории. Перевод промышленности, транспорта, других отраслей на военные рельсы происходил в условиях капиталистической экономики. В повестке дня был не «трудовой подвиг», а выбор наиболее рациональных управленческих решений.
Целые сферы промышленности возникали за год-два — благодаря не страху и принуждению, а грамотному менеджменту. Россия полностью обеспечивала себя продовольствием в отличие от 1941–1945 годов".
Чем закончился этот "менеджмент", в отличие от 41–45-го, в общем, известно.
Было бы странно, если бы Форбс не пытался оправдать олигархический уклад, сохранение которого, разумеется, и стоило Империи жизни тогда.
Чтобы развеять эти иллюзии, достаточно сказать, что царскому правительству приходилось импортировать 97% свинца. Весь свинец. Любопытно, что именно такая ситуация подтолкнула в 1915 году тогдашних академиков во главе с Владимиром Вернадским к созданию КЕПС — комиссии по развитию естественных производительных сил. Она переживет революцию и примет участие в реализации плана ГОЭЛРО и плана первой пятилетки. Не будем загадывать, чем закончится дело на этот раз. Но будем помнить хорошую поговорку Кейнса: «Когда кто-то доказывает, что моя точка зрения ошибочна, я просто меняю её».
