Информационный портал RuBaltic.Ru и радио «Балтик Плюс»
Ведущие: политолог Александр Носович и культуролог Анастасия Лобская
Александр Носович: Здравствуйте, дорогие радиослушатели! В эфире специальный выпуск программы «Глобальный вопрос» и мы, ее постоянные ведущие: культуролог Анастасия Лобская…
Анастасия Лобская: …И политолог Александр Носович. Здравствуйте!
А.Н.: С 00.00 часов 31 марта Калининградская область переходит на режим карантина. Соответственно, вся наша сегодняшнее программа посвящена тому, что это такое, и мы будем искать ответы на вопросы, как жить калининградцам минимум ближайшую неделю. И вместе с нами эти ответы будут искать наши знакомые и друзья из других стран Европы.
А.Л.: Из тех стран, которые уже давно живут в режиме карантина.
А.Н.: Которые уже испили эту горькую чашу и могут поделиться с калининградцами сведениями о том, что это такое и как с этим жить.
Вы можете смотреть нашу программу на YouTube, а также читать расшифровки на портале RuBaltic.Ru и оставлять свои комментарии в социальных сетях наших СМИ. Мы всегда рады обратной связи.
А.Л.: Первый же вопрос, который возникает у меня как у жителя Калининградской области и обывателя: насколько введенные у нас меры соразмерны той ситуации, которая действительно существует? Поскольку буквально перед тем, как выходить из дома, я побывала на сайте оперативного штаба, то знаю, что у нас в Российской Федерации на сегодняшний день 1836 случаев коронавирусной инфекции, из них 1226 в Москве и всего 12 в Калининградской области. При этом у нас вводят ровно такие же меры, как в Москве. Насколько это оправдано?
А.Н.: Я думаю, что этот вопрос мы должны задать представителям региональной власти, потому что такое решение приняло правительство Калининградской области. Я надеюсь, что у нас еще будет такая возможность.
Действительно, если мы посмотрим на карту распространение коронавируса по России, то увидим: главный очаг распространения пандемии — Москва. И потому закрытие Москвы — это логично.
Я думаю, что в нашей ситуации было бы разумно закрыться от Москвы и оставить ее всю на карантине. Но теперь мы должны думать о том, как будем жить в этих условиях.
А.Л.: А как мы будем жить, на самом деле не очень понятно, потому что в тех правилах, которые озвучены на данный момент, есть огромное количество лакун.
Например, речь идет о том, что нельзя будет отдаляться от дома, можно будет ходить только в ближайшие магазины, выбрасывать мусор, выгуливать собак на расстоянии 100 метров или одного километра — уже пошли разные разговоры, но это, я думаю, к концу дня уточнят.
Самый большой вопрос, который у меня возникает: говорят, что на движение личного транспорта ограничений нет. То есть из этого вроде бы следует, что я могу сесть в свою машину и поехать куда угодно. Так ли это? У меня есть дача, например, я бы с удовольствием на нее переехала, как только станет немножко потеплее. Я могу сесть в машину и поехать на свою дачу, или мне это запрещено?
А.Н.: Дачи — это, конечно, самый острый вопрос для нашего населения сегодня, потому что наступает весенне-летний период, а это самый разгар дачных работ. У меня мама, например, очень любит дачу, жизни без нее не видит, и для нее спасение от этого ужаса — именно на даче.
А.Л.: Более того, традиционно любой кризис переживается на даче — это просто часть нашей национальной культуры.
А.Н.: В связи с этим возникает закономерный вопрос о том, что поездки на дачу в маршрутках, в другом общественном транспорте увеличивают угрозу, а не ослабляют ее. Большой вопрос у меня насчет личных автомобилей: он, собственно, точно такой же, как у вас. Ответа у меня нет.
Я думаю, что мы должны требовать у представителей органов власти, чтобы они нам разъяснили ситуацию, рассказали все детали и подробности.
А.Л.: Я очень надеюсь, что хотя бы к концу сегодняшнего дня уже будут подробные разъяснения, потому что на данный момент, я думаю, я не единственная, кто находится в полной растерянности и действительно просто не понимает, что делать и как жить.
При этом, кстати, надо сказать, что жители нашего региона, судя по тому, что мы видим в социальных сетях, уже разделились на два лагеря. Одни призывают людей сидеть дома, постят разного рода инфографику, показывающую, как изоляция снижает вероятность заражения. Другие, как мы видим, поехали в выходные на море, и таких было очень много. То есть народ наш, видимо, опасность не очень ощущает.
А.Н.: Много или немного, но я со своей стороны скажу, что среди моих знакомых большинство из первой группы. То есть я знаю людей, которые использовали пятницу и субботу для пикников, но таких все-таки мало, в основном все информированы.
Люди видят, что происходит в мире — в США, в странах Европы, и они остро ощущают опасность, потому что в Италии, в Испании, в Америке тоже до недавнего времени думали, что ничего страшного нет.
Это какая-то новая, но мелкая болезнь, которая не несет серьезных последствий, так что почему бы нам не потусоваться, не сходить в бар. И вот теперь мы имеем последствия, когда в Штатах уже 40 тысяч зараженных, и Америка вышла по этому показателю на первое место в мире. В Нью-Йорке на центральные улицы города выезжают мобильные морги, чтобы собирать тела умерших.
А.Л.: Из Бергамо, города, в котором наверняка бывали многие калининградцы, поскольку туда есть дешевые авиарейсы, действительно грузовиками вывозят тела на кремацию. Видео об этом можно найти в социальных сетях, и это невероятно жутко.
А.Н.: В Италии в самом деле жуткая ситуация, и она раньше всех в Европе перешла на карантин, у нее уже богатый опыт борьбы с коронавирусом, так что итальянцы нам могут рассказать о последствиях этой напасти.
А.Л.: Да, итальянцы, получается, уже с 9 марта живут в этом режиме.
А.Н.: Я знаю, Анастасия, что у вас много знакомых в Италии.
А.Л.: Да, я попросила свою подругу Елену Попову, которая сейчас учится в университете Ла Сапиенца в Риме, немного рассказать нам о том, как они живут в условиях изоляции.
Елена Попова: Эта ситуация затронула каждого жителя страны. Очень многие остались без работы, пострадал малый бизнес, люди лишились возможности видеть своих родных и близких, жить привычной жизнью.
Самое страшное, что у людей нет видения завтрашнего дня. Мы все находимся в подвешенном состоянии, мы не знаем, что будет завтра, мы не знаем, как нам жить, что нам делать в текущей ситуации и когда все это закончится.
Естественно, это очень сильно давит на психику и влияет на настроение.
А.Л.: Я хочу сказать, что я знаю Лену, это моя подруга, и мне действительно очень странно слышать у нее такой голос. Я могу с абсолютной уверенностью утверждать, что этот человек подавлен.
А.Н.: И при этом итальянцы до последнего не хотели воспринимать происходящее всерьез. Я думаю, что именно их беспечность и допустила такие кошмарные последствия, как эти тысячи трупов на улицах в Бергамо и других городах севера страны.
Я смотрю последнюю статистику: сейчас в Италии 97 тысяч подтвержденных случаев коронавируса, при этом почти 11 тысяч умерших.
А.Л.: Да, к сожалению, там действительно колоссальная смертность, которая пока не может быть полностью объяснена какими-то научными данными; насколько я понимаю, это еще предстоит выяснить.
А.Н.: Я эту смертность понимаю очень просто: видно, система здравоохранения не выдержала и рухнула, потому что при таком количестве заболевших, которые обращаются за медицинской помощью, всем помочь просто не получается, и врачам приходится бросать людей умирать, оставлять их на лечение в коридорах и на лестницах больниц. Сами врачи заражаются коронавирусом, распространяют эту заразу и приносят ее в свои семьи.
Такая же ситуация в других европейских странах, которые сильнее всех столкнулись с эпидемией. Из Испании на прошлой неделе приходили просто жуткие новости: военные в заброшенных городах, откуда бежали люди, находят заброшенные дома престарелых, в которых умершие гниют в своих комнатах.
А.Л.: Это просто какой-то сценарий хоррора.
А.Н.: Тем не менее это правда. Я бы сказал, что это не хоррор, а Средние века. Черная смерть XIV века, когда из Испании тоже приходили такие описания, которые сохранились в хрониках. Ну и сейчас, в XXI веке, в хосписах, откуда сбежал медперсонал, находят разлагающиеся тела стариков.
А.Л.: У нас есть прямая речь из Испании.
А.Н.: Да, на этот раз на связи Барселона, и житель столицы Каталонии по имени Мигель согласился рассказать о том, что у них происходит.
Мигель Пуэртас: Это невероятно. Они [правительство] закрыли все: все университеты, школы, бары. Обратите внимание, закрытие баров — это форма социальной изоляции здесь. Бары очень важны для Испании.
В центре испанской культуры — социальные контакты. Мы, испанцы, в основном не живем дома. Мы проводим большую часть времени в барах, чтобы встречаться с людьми, разговаривать о политике и футболе. Кстати, в Испании больше нет футбола.
Я с таким никогда не сталкивался до этого момента.
А.Н.: Я немного отвлекусь и скажу, что Мигель — очень интересный человек, старый друг нашего портала. Он много колесил по Европе, несколько лет прожил в Литве, потом, когда началась война на Украине, поехал в Донбасс и прожил там несколько лет. И вот в последние годы он вернулся в свою родную Барселону и теперь пишет нам оттуда, что там ситуация страшнее, чем была в Донбассе во время войны, и что такого нельзя было себе и представить.
Причем обратите внимание, что Барселона — это столица сепаратистской Каталонии, а Мигель нам рассказывает, что на улицах стоят испанские танки из Мадрида, кастильская полиция, военные, которые бьют каталонцев, и он боится, что эта ситуация с коронавирусом станет триггером для новой гражданской войны.
А.Л.: Да, совершенно жуткая ситуация. И мы все должны понимать, что карантинные меры помогают ограничивать распространение инфекции. Но эти меры, с одной стороны, не могут быть краткосрочными, это нам всем понятно. А в долгосрочной перспективе они в буквальном смысле убивают экономику. Как будет очухиваться, простите за резкое слово, та же Италия, сейчас непонятно. И что грозит нам в этой связи, что грозит Европе, что грозит миру?
А.Н.: Для меня более важный вопрос, как будем очухиваться от этого мы. Тут вопрос в том, насколько это все будет долгосрочным.
Как показал опыт Китая, который уже отказался от всех карантинных мер в связи с победой над коронавирусом в общем и целом, на месяц-два остановить экономику ради спасения людей можно, и она не погибнет.
Но вот если ее остановить, как нас сейчас пугают, на полгода, на год, то тогда мы все будем сидеть без работы, без денег и без еды — не дай Бог, конечно.
Те вопросы, которые задаете вы, на Западе задают уже многие, в том числе президент США Дональд Трамп, который сказал, что от гибели экономики людей погибнет гораздо больше, чем от коронавируса. Тут, я думаю, наш общий интерес в том, чтобы как можно быстрее…
А.Л.: Найти баланс. А как его найти?
А.Н.: Да, во-первых, найти баланс. Во-вторых, как можно быстрее с этим справиться. То есть пресечь эту линию роста, не дать ей превратиться в экспоненту. И как можно быстрее…
А.Л.: Изобрести вакцину.
А.Н.: Да, изобрести, протестировать и начать вводить ее в эксплуатацию. Так что тут все зависит от человеческого прогресса, от развития науки.
А.Л.: Кроме экономических, есть еще и политические последствия.
А.Н.: Политические последствия будут страшными и тяжелыми, в том числе для той же Европы.
Уже 67% итальянцев говорят, что Италии невыгодно членство в Европейском союзе, если европейские союзники себя так ведут: отжимают у них маски на границе, запрещают поставлять гуманитарную помощь, не пускают китайскую «гуманитарку» на территорию Италии.
Уже сейчас в Брюсселе начинаются большие разборки по поводу того, как так называемые союзники вели себя в условиях коронавируса. Мы же видим, что Италии в этом бедствии помогает Россия, а не страны НАТО. Стране НАТО вместо союзников помогает Россия! Это, конечно, явление, которого мы еще вчера совершенно не могли представить.
Такие же тяжелые политические последствия ждут наших соседей. В Польше из-за коронавируса уже начинается политический кризис.
А.Л.: Кстати, сколько там подтвержденных случаев коронавируса на данный момент?
А.Н.: Последнюю статистику я смотрел перед выходом на программу — 1905 случаев заражения, 26 смертей. Это достаточно серьезные цифры.
А.Л.: Особенно по смертям.
А.Н.: И по общему распространению число больше, чем у нас. При том, что страна намного меньше. Это вселяет тревогу. Но тем примечательнее, что в этих условиях правящая партия, несмотря ни на что, собирается проводить 10 мая президентские выборы.
У нас Путин все-таки отказался от голосования по поправкам в Конституцию 22 апреля. Потому что всем уже стало понятно, что это нереально и убийственно — сгонять людей на избирательные участки в такое время.
А польское руководство упорствует. Оппозиция уже призвала бойкотировать выборы, не ходить на них и не признавать легитимным их результат при избрании действующего президента.
Я боюсь, что поляки в пандан к экономическому кризису, который уже очевидно будет, получат еще и кризис политический.
Сейчас мы снова обращаемся к нашим знакомым, которые записали для нас комментарии. Раз уж мы говорим о Польше — для калининградцев особенно важно, что происходит там, — с нами согласилась поговорить девушка по имени Вера, которая присоединяется к нам из Варшавы.
Вера: В последний раз я выходила в город дней 10 назад. С того момента ввели очень много запретов в плане передвижения. Сейчас оно очень ограничено: можно выходить только за продуктами, в аптеку или на прогулку с собакой. Любые мероприятия и прогулки в парках запрещены. За это штрафуют на сумму до 5 тысяч злотых.
За соблюдением мер следит полиция. Полицейские в машинах с громкоговорителями призывают людей сидеть дома и не выходить без крайней необходимости.
Также полиция контролирует людей, которые находятся на карантине. Сотрудники проверяют, дома они или нет. Полицейские могут приехать к дому и позвонить по телефону, в ответ нужно подойти к окну или выйти на балкон и помахать рукой.
А.Н.: Коротко о Вере: она украинка, бежавшая из страны после победы майдана пять лет назад и последние годы живущая в Польше. Сейчас такие люди находятся в самой большой зоне риска, потому что из тех стран, где они работали, их выгоняют, а родные страны не принимают. И с польско-украинской границы тоже приходят такие апокалиптические картины, когда люди много километров пешком идут в родную «Неньку-Украину», а власть их еще и не пускает, отправляет на изоляцию.
А.Л.: Да, это абсолютно справедливо и в отношении русских, которые живут в Италии, вот как наша сегодняшняя собеседница Елена.
А.Н.: Справедливо в отношении граждан стран Балтии, которые переехали работать в Западную и Северную Европу. Я знаю, что нас слушают соседи в Литве. Мы записали комментарий из Литвы о том, что происходит в Каунасе, но решили потом, что для литовских слушателей будет интереснее послушать, что сейчас происходит в Великобритании, потому что в годы, когда Британия входила в Евросоюз, больше половины литовцев иммигрировали на заработки именно в Лондон.
И сейчас к нам из Лондона присоединяется наш друг по имени Игорь, который работает в Data Engineer. Правда, мы сами не знаем, что это такое.
А.Л.: Мы гуманитарии и можем только предполагать — видимо, это что-то, связанное с обработкой больших данных.
А.Н.: Парень из Литвы сделал хорошую карьеру в английской IT-компании, хотел бежать обратно в Литву, когда началась вся эта история — сперва с Брекситом, а потом с коронавирусом, — но в итоге остался и сейчас рассказывает нам из Лондона о том, как они там живут.
Игорь: В Лондоне больше всего зараженных. Вчера в самом большом выставочном центре открыли огромную больницу на 4 тысячи человек. Похоже, что наконец-то начинают крутиться и стараются справиться с ситуацией.
А.Н.: Знаете, меня эта история с Великобританией как раз обнадеживает, потому что мы, в отличие от британцев, стали крутиться гораздо раньше. Мы с самого начала, еще в январе, когда все это началось, закрыли границу с Китаем, а британцы не хотели бороться с коронавирусом до последнего дня.
У премьера [Бориса] Джонсона была установка: пускай вся нация переболеет и выработает иммунитет, изолировать мы будем только стариков. В итоге сегодня он сам лежит с коронавирусом, принц Чарльз заболел коронавирусом, и Британия — в числе мировых лидеров.
У нас в России все пока не так страшно, и я надеюсь, что те меры, как бы мы к ним ни относились, как бы их ни ругали, сыграют свою положительную роль, и ничего ужасного уже не будет.
А.Л.: В общем, мы видим, что эти меры достаточно стандартные. То есть это, по сути, ограничение передвижения людей на расстояние не более плюс-минус километра от жилья и максимальное сокращение социальных контактов. Наверное, ничего другого в этой ситуации придумать и нельзя.
А.Н.: Да, но эффективность этих мер, как я понимаю, зависит от того, на какой стадии их начинают применять. Итальянцы, испанцы, англичане стали это делать, когда было уже слишком поздно, когда счет заболевшим пошел на многие и многие тысячи, когда уже умирали люди, а система здравоохранения рухнула.
А.Л.: Если возвращаться к тому, с чего мы начали — насколько соразмерны эти мероприятия реальному количеству заболевших у нас в Калининграде, — можно сказать, что у нас есть очень хорошие шансы достаточно быстро все это погасить.
А.Н.: То есть мобильных моргов на улицах Калининграда не будет, и на том спасибо.
А.Л.: Конечно, нам бы этого очень хотелось.
А.Н.: И поэтому, дорогие друзья, давайте соблюдать карантинный режим, оставаться дома и получать удовольствие от общения со своими родными и близкими, с которыми мы наконец-то можем пообщаться в полной мере, не отвлекаясь на работу, и верить в то, что все это закончится.
А.Л.: Я думаю, что не отвлекаться на работу не у всех получится, поскольку многие просто перешли на удаленный режим. И кстати, будет даже сложнее, потому что дети, например, тоже сидят дома.
А.Н.: Но все равно сейчас больше возможности пообщаться с детьми, с родными. Всегда нужно видеть плюсы.
А.Л.: У нас есть интернет, и это уже делает изоляцию дома гораздо более выносимой, чем если бы его не было.
А.Н.: Я хочу в завершение программы пожелать всем здоровья и надежды на то, что пройдет всего несколько недель, и все это закончится, и 9 мая для нас будет Днем Победы не только над нацизмом, но и над коронавирусом.
А.Л.: А я хочу резюмировать еще тем, что через неделю мы уже будем обсуждать, как это все реализуется и какие запреты на самом деле действуют — что нам можно, чего нам нельзя и как это все работает. Об этом мы будем знать уже через несколько дней.
А.Н.: Слушайте программу «Глобальный вопрос».
А.Л.: Смотрите запись нашей сегодняшней программы на YouTube, читайте расшифровку и обязательно комментируйте.
Если у вас будет какая-то интересная информация, личный опыт, мы с удовольствием прочтем самые интересные комментарии в прямом эфире.
