Литва празднует один из своих многочисленных государственных праздников – очередной день восстановления независимости. Обилием официально отмечаемых праздников литовские идеологи дают понять, что Литва – это страна с большим прошлым. Но чем масштабнее и пафоснее эти праздники отмечаются, тем очевиднее становится, что Литва – это страна, у которой в прошлом осталось всё лучшее, тогда как настоящее у неё печальное, а будущего вовсе нет.
Формирование праздничного календаря – один из ключевых инструментов национально-государственного строительства. Изобретая новые праздники и придавая официальный статус старым, государственные идеологи конструируют населению историческую память, что особенно важно для стран Восточной Европы с их неустойчивой прерывающейся государственностью и неизбывным комплексом неполноценности. В Литве, например, празднуется целых три дня независимости: один День государства, один День восстановления государства и один – восстановления независимости восстановленного государства.
День государства отмечают 6 июля – день коронации Миндаугаса, с которого ведётся отсчёт существования Великого княжества Литовского. День восстановления государства – 16 февраля, когда Литовская Тариба в 1918 году объявила о восстановлении независимой Литвы, поглощённой некогда Речью Посполитой, а затем Российской империей. Наконец, день восстановления независимости – 11 марта, когда Верховный Совет Литовской ССР в 1990 году принял Акт о восстановлении независимости Литвы, объявлявший о выходе республики из Советского Союза.
С государственными праздниками, таким образом, получается некоторый перебор, свидетельствующий об исторических комплексах.
Создаётся впечатление, что литовские законодатели, утверждавшие все эти праздники, сами себе пытались доказать, что теперь уж Литва точно независима и у неё есть государственность.
А ведь помимо трёх дней независимости в Литве ещё празднуют День флага, День Конституции, День литовских воинов. Ещё в литовском календаре памятных дат есть День памяти жертв Тускуленай, посвящённый сталинским репрессиям, День геноцида жителей Малой Литвы и День Клайпедского края.
Очень странно, что в календаре памятных дат Литовской Республики нет дня Виленского края. Учитывая общенациональную эйфорию, охватившую страну в 1939 году, когда столица Великого княжества Литовского, Вильнюс, вернулась в состав Литвы, 10 октября можно было бы сделать четвёртым днём независимости, а ещё лучше – ввести новый государственный праздник, день воссоединения Литвы. Но пойти на такой шаг литовским властям решительно невозможно: это значило бы напомнить, что Вильнюс вошёл в состав Литвы по договору президента Сметоны со Сталиным о возвращении Вильнюса в обмен на размещение в Литве контингента советских войск, что сносит к чёрту всю мифологию «советской оккупации».
Поэтому день воссоединения Литвы со своей древней исконной столицей не значится даже непраздничной памятной датой. Литовских идеологов можно понять, ведь их задача не напомнить народу о настоящей истории, а надёргать исторических фактов, творчески интерпретировать их в соответствии с политической конъюнктурой и создать на этой основе выдуманную историю – национальный миф.
Бесконечное обращение литовской власти к истории превращает Литву в страну с богатым прошлым, бедным настоящим и без всякого будущего.
Очередной день восстановления очередной независимости отмечает страна, которая за без малого сто лет своего существования в качестве независимого государства и советской республики никогда не находилась в таком плачевном состоянии. Такого падения численности населения, как в последние десятилетия, Литва не знала ни во время Великой чумы в XIV веке, ни во времена мировых войн. Ни Гитлер, ни Сталин, изображаемые ныне как два равно преступных палача литовского народа, не сделали для исчезновения этого народа столько, сколько сделали его собственные всенародно избранные правители. К концу советского времени Литва была многочисленна, как никогда в своей истории, притом что количество советских иммигрантов в ней, в отличие от Латвии и Эстонии, было минимальным. За четверть века «второй независимости» Литва потеряла миллион человек – 28% населения. Большей депопуляции в этот период не было нигде в ЕС. Большей депопуляции не было никогда в литовской истории.
Все рассказы правящего истеблишмента об успешности постсоветской Литвы, о её инновационной экономике, креативных стартапах, лазерах и IT-технологиях не выдерживают столкновения с простейшим вопросом.
Если Литва такая передовая и успешная, то почему оттуда бегут люди?
Этот элементарный вопрос разрушает всю официальную мифологию. Чтобы его обойти, нужно изобретать новую мифологию – врать и врать по нарастающей. Люди не уезжают – люди путешествуют. В ЕС нет границ – внутренняя миграция не имеет никакого значения. Эти люди уехали на заработки – они обязательно вернутся.
Это мифотворчество даже опровергать не надо – настолько оно смешно. Годы складываются в десятилетия, а люди не возвращаются: население всё так же убывает, сальдо миграции упорно остаётся отрицательным. За слова про путешествия по Европе от гастарбайтеров, до потери работы получавших в Литве в среднем по 500 евро, можно получить по лицу. Внутренняя миграция не имеет никакого значения для ЕС, а для Литвы имеет. Страна пустеет на глазах, целые города стоят пустыми; даже если в них когда-нибудь появится работа, для новых рабочих мест уже не будет рабочих рук.
Литва чем дальше, тем больше напоминает дом престарелых. Хоспис. Не только склочностью и старческой вздорностью своего политического руководства, но и рекордным старением населения. Чем моложе гражданин Литвы, тем с большей вероятностью он из Литвы уедет. Через 10–20 лет в Литве будут жить одни пенсионеры, для которых в бюджете не будет хватать денег на пенсию. На лето бабушке с дедушкой дети будут присылать внуков из Лондона – это и будет традиционная литовская семья. Старики умрут, их дети эмигрируют, а внуки уже не будут знать литовского языка и считать себя литовцами.
Литовский народ перестал воспроизводить себя и неуклонно движется к вымиранию, и произошло это не при Сталине или Гитлере, а при сегодняшних лидерах восстановившего независимость восстановленного государства.
Чем же занимаются эти лидеры в условиях национальной демографической катастрофы? Пытаются остановить или хотя бы замедлить вымирание нации? Нет, их это не интересует, они даже не признают существования подобных проблем. Литовским политикам не до того: они заняты словесными войнами с Россией. Президент Литвы Даля Грибаускайте произносит очередную речь с очередной международной площадки о том, какой Россия кровавый агрессор, напавший на мирную беззащитную Украину и мирный беззащитный ИГИЛ (запрещённая в России террористическая организация), и убеждает западных союзников, что России с Европой нельзя разговаривать, потому что между ними лежит цивилизационная пропасть. Политики и властные пропагандисты в самой Литве не устают восхищаться этими словами, совершенно серьёзно заявляя, что это повод для гордости: никто другой во всём НАТО так резко, жёстко и скандально по поводу России не высказывается.
Хорошо, пусть даже так: пускай в литовской системе координат бесконечные заявления про Россию как кромешный ад, новый Мордор и террористическое государство – это не собачий лай, а повод для гордости. Но как это решает проблемы самой Литвы? Никак это не решает и не отменяет проблем вымирания, эмиграции, низких зарплат, массовых самоубийств и алкоголизма. Однако литовское руководство только этим и занимается: геополитикой, стратегией сдерживания, помощью Украине, выступлениями про «российскую агрессию в Сирии» на международных площадках. И населению предлагает интересоваться преимущественно этим, если уж остающееся население так нетактично, что обременяет истеблишмент своим присутствием вместо того, чтобы воспользоваться открытостью границ и улететь в Англию.
Модель настоящего, которая предлагается Литве и её жителям – это антироссийский плацдарм. Форпост «Свободного мира» на границе с чудовищной тоталитарной империей, историческая миссия которого – раскрывать союзникам глаза на дьявольскую сущность восточного соседа.
Такое конструируемое настоящее помогает литовцам на время забыть о настоящем реальном. Когда враг на пороге, presidente заявляет, что война уже идёт, а официальные СМИ пугают «гибридной войной» и «зелёными человечками», все патриоты литовского государства должны сплотиться в единую осаждённую нацию и относиться к любым словам про депопуляцию, эмиграцию, безработицу как к вражеской пропаганде.
Печальное получается настоящее. Но ещё хуже получается будущее. Его у Литвы вообще нет.
