Молдова парафировала Соглашение об ассоциации с ЕС в ходе Вильнюсском саммита «Восточного партнерства» в ноябре 2013 года. О процессе подготовки соглашения, политическом фоне и экономических последствиях RuBaltic.Ru поговорил с экс-замминистра экономики и торговли Молдовы (2008-2009 гг.) и членом постоянного бюро парламента Молдовы (2010-2014 гг.) Юрием МУНТЯНОМ. Представляем вашему вниманию первую часть беседы:
- Юрий Викторович, расскажите, пожалуйста, в какой атмосфере и как происходила подготовка к подписанию Соглашения об ассоциации Молдовы с ЕС и создании зоны свободной торговли?
- Начну с экскурса в недавнюю историю. В 1994 году Республика Молдова и Европейские сообщества заключили Соглашение о партнерстве и сотрудничестве. Кстати, аналогичное соглашение заключила в том же году и Российская Федерация. Статья 4 данного соглашения предусматривает обязательство сторон, при условии прогресса в деле реформирования экономики, рассмотреть вопрос расширения действия соглашения, и, прежде всего, в части развития торговли товарами и конкуренции с целью перехода в перспективе — при условии надлежащей готовности Молдовы — к режиму свободной торговли. При этом, заметьте, никто до 2010 года нас никуда не торопил, и уж тем более не подгонял. Более того, множество раз Европейский союз как прямо, так и косвенно указывал Молдове на ее объективную неготовность к сколько-нибудь серьезному рассмотрению перспективы свободной торговли с ЕС как с точки зрения конкурентоспособности продуктов и товаров, так и структурной конкурентоспособности, не говоря уже о внеэкономических факторах. Таких как политическая стабильность, верховенство закона, образование, продуцирующее конкурентоспособную квалификацию труда, качество публичной администрации, социальное взаимодействие и постоянный диалог между различными общественными группами, социальная, институциональная и ментальная гибкость и другие. Например, в 1999 году ЕС провел анализ экономической целесообразности создания зоны свободной торговли (ЗСТ) Европейский Союз-Молдова, в результате которого было констатировано, что из-за несовершенства законодательных, административных и экономических условий Молдова не получит желаемых преимуществ от создания ЗСТ.
Далее, в 2003 году Европейская комиссия устанавливает буквально следующее: «Молдова в настоящее время не готова принять на себя обязательства по созданию зоны свободной торговли с ЕС в силу неразвитости конкурентной среды и административных возможностей, в связи с чем ЕС готов рассмотреть новые возможности для доступа молдавских товаров на европейский рынок в рамках, предоставляемых ВТО».
В полном соответствии с этими неутешительными, но честными выводами развивался режим торговли с Европейским союзом: 1995 год — преференции по экспорту текстиля (частично вступили в силу с 1 января 1993 г.); 1999 год — общая система преференций (GSP) — частичное или полное освобождение от таможенных пошлин или применение пониженных относительно НБН (наиболее благоприятствуемая нация) ставок таможенных платежей, распространявшиеся на 25-97 товарные группы Гармонизированной системы описания и кодирования товаров; 2006 год — дополненная общая система преференций (GSP+) — преференции распространены на 300 наименований товаров, преимущественно сельскохозяйственных; 2007 год — автономные торговые преференции (вступили в силу 1 марта 2008 года) — теоретически обеспечивали односторонний свободный (беспошлинный и без квотирования) доступ на рынок ЕС всех товаров, произведенных в Молдове, исключение составляли вино, ряд продуктов сельского хозяйства и иные товары, в отношении которых применялось и применяется квотирование, помимо прочих требований и мер).
Такой подход позволял хоть как-то компенсировать разницу в уровне конкурентоспособности между молдавскими производителями и хозяйствующими субъектами Евросоюза. При этом, несмотря на достаточно существенные успехи 2001-2009 годов, которых добились молдавские власти в части восстановления экономики после разрухи 1990-х, соответствующий разрыв со всей очевидностью оставался настолько значительным, что всерьез говорить о переходе от автономных торговых преференций (которые распространялись на молдавские товары на рынках ЕС, но не на европейские в Молдове) к двустороннему режиму свободной торговли с крупнейшей экономикой мира, коей тогда был ЕС (доля Молдовы в торговле ЕС с третьими странами не превышала 0,05-0,06%), добросовестным экспертам и абсолютному большинству производителей не приходило даже в голову. Тем более на фоне мирового финансово-экономического кризиса и в условиях, когда количество экспортируемых в ЕС товаров укладывается в три-четыре товарные группы по любой таможенной классификации, а дефицит такой, что, как говорится, мало никому не кажется.
Более того, одна из самых авторитетных организаций по экономическому сотрудничеству в мире — Организация по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР) в 2013 году поместила Молдову на самый низкий, седьмой уровень с точки зрения экономической ситуации и рисков для инвесторов и кредиторов, рисков, которые данная организации в отношении Молдовы квалифицировала как неприемлемые. Но пришедших к власти в Молдове в 2009 году компрадоров это мало интересовало, у них была своя повестка дня, которая, как выяснилось, вполне соответствовала (к удивлению многих!) позиции Еврокомиссии, состоящей преимущественно из либералов и консерваторов, кои со всем мыслимым и немыслимым упорством и рвением приступили созданию очередного «санитарного» кордона вокруг Российской Федерации в виде программы «Восточного партнерства».
В самом деле, вопреки всему, упомянутому ранее, в 2010 г. Еврокомиссия предъявляет Молдове подробнейший вопросник на предмет начала переговоров по созданию Зоны свободной, глубокой и всеобъемлющей торговли. При этом сам вопросник вместо детальной и ответственной проработки, на которую требуются, как минимум месяцы, заполняется в рекордные сроки, в течение трех дней, с 31 мая по 2 июня 2010 года. А семь раундов переговоров по самому договору в сверхсекретном режиме завершаются в течение менее чем одного года. При этом каждый так называемый раунд переговоров длился по два-три дня, включая все «традиционные» развлечения, например, посещения знаменитых криковских винных подвалов. Замечу в этой связи, что речь идет о едва ли не самом сложном договоре в истории новейшей молдавской государственности.
У нас даже «элементарные» договоры о поощрении и взаимной защите инвестиций готовились иногда годами, а тут на «раз-два» — договор, который, касаясь буквально каждого гражданина, в прямом и переносном смысле расколол всю страну.
Дальше — больше: молдавские чиновники, участвовавшие в ведении переговоров, ссылаясь на Евросоюз, наотрез отказываются предоставить текст проекта соглашения не только широкой общественности, но и членам правительства, не вовлеченным в процесс переговоров, а также — внимание! — высшему законодательному органу Молдовы (страны, являющейся по Конституции парламентской республикой), из которого поступило 19 (девятнадцать!) запросов министру экономики и вице-премьеру Валерию Лазэру, являвшемуся главным переговорщиком, о представлении текста проекта соглашения. Разумеется, представители ЕС как в Брюсселе, так и в Кишиневе это отрицали, но также категорически отказались представить текст соглашения.
Примечательно, что в конечном итоге главный переговорщик со стороны ЕС Пьер Девинь признал наличие такого рода указаний со стороны Еврокомиссии до так называемой «стабилизации текста» соглашения, то есть до парафирования. При этом, заметьте, соглашение в нарушение законодательства Молдовы было парафировано только на английском языке, а опубликовано оно было лишь в январе 2014 года, то есть спустя почти два месяца после парафирования. Такая практика вызывает массу вопросов в части добросовестности наших европейских партнеров, тем более — в контексте украинских событий. Я уж не говорю о том, что общенациональный консенсус в этих условиях крайне проблематичен, а популярность европейской интеграции среди граждан Молдовы, очевидно, продолжит свое неумолимое падение уже не только благодаря полностью дискредитировавшей себя действующей власти, прикрывающейся флагом ЕС, но и такому вот, с позволения сказать, отношению к своим соседям со стороны самого Евросоюза. И если до 2009 года 75-76 % граждан Молдовы считали европейскую интеграцию одним из главнейших приоритетов для страны, то сейчас этот показатель колеблется, в лучшем случае, на уровне 30-35 %.
- Прислушивались ли европейские коллеги к позиции Молдовы?
- Чтобы не быть голословным, предоставлю слово самим европейским коллегам. Европейские эксперты в 2013 году, незадолго до парафирования Соглашения об ассоциации и договора о зоне свободной торговли, подготовили особый секретный доклад, который содержал также достаточно объективный анализ рисков, связанных с заключением соответствующего соглашения с Молдовой. В этом докладе авторы предельно честно признали, не обойдя вниманием и вопросы геополитики, что интересы Кишинева были учтены в гораздо меньшей степени, чем интересы Брюсселя, а интересы Тирасполя и вовсе не принимались в расчёт. Так, в докладе записано, что «…Европейский союз остро нуждается в «истории успеха» на постсоветском направлении, одновременно пытаясь подтвердить собственную способность быть центром притяжения для большинства государств постсоветского пространства. В этом контексте УВСЗСТ (Углубленное и всестороннее соглашение о зоне свободной торговли) с Молдовой представляется одним из инструментов для создания такой «истории успеха». Однако постоянное использование тематики УВСЗСТ и либерализации визового режима для влияния на внутриполитическую ситуацию в Молдове и сохранения тех или иных сил у власти в серьезной мере девальвирует значимость данных соглашений. Становится все более понятным, что и торговый, и визовый вопросы имеют для Брюсселя прежде всего политическое содержание и нет оснований полагать, что ситуация радикально изменится в будущем».
При этом эксперты неоднократно подчеркивали, что договор о свободной торговле как часть Соглашения об ассоциации не учитывает «…реальных последствий для Приднестровья, Молдовы и всей региональной системы взаимоотношений…».
Любопытно в этой связи, что название соглашения «углубленное и всестороннее соглашение о зоне свободной торговли» было придумано для того, чтобы ограничить возможности Молдовы в том, что касается участия в других интеграционных проектах, в частности в Таможенном союзе, что отнюдь не противоречит нормам ВТО. Дескать, вы, молдаване, там поосторожней, у вас с ЕС не простое соглашение о зоне свободной торговли, а углубленное и всестороннее! О как!
- Какие плюсы и минусы сулило этой соглашение Молдове? Чего было больше?
- К сожалению, действующая в Молдове в режиме внешнего управления власть до сих пор не представила стране ничего сколько-нибудь похожего на анализ последствий заключения Соглашения об ассоциации и договора о свободной торговле, ограничиваясь лишь провинциальными лозунгами и неуклюжими метафорами в духе Голливуда времен Холодной войны, которые без малейших упрощений сводятся к «тезисам» вроде того, что Европа — это цивилизация и будущее, а Таможенный союз — это бескрайняя холодная тайга, медведи и угрюмые, нетрезвые люди в шапках-ушанках, ненавидящие демократию и не слышавшие о Рембрандте.
При этом правительство Молдовы, судя по всему, хорошо себе представляло по крайней мере основные риски, которые влекло для экономики Соглашение об ассоциации. Это подтверждается в том числе и письмом того же Валерия Лазэра, министра экономики и вице-премьера от 24 июня 2013 года в Парламентскую комиссию по экономике, бюджету и финансам, где он пишет — и это — внимание! — после завершения переговоров и подготовки к парафированию соглашения о свободной торговле между Молдовой и ЕС — о двух вещах. Во-первых, о необходимости разработки плана повышения конкурентоспособности национальной экономики. Во-вторых, об отрицательном воздействии либерализованного импорта из ЕС на конкурентоспособность отечественных товаров. И зачем нам, в таком случае, было мчаться сломя голову неизвестно куда? Хотя точнее — известно куда! Ради чего мы доводили до умопомрачения и истерики своих граждан, пытаясь срочно и любой ценной что-то там парафировать в Вильнюсе, а потом и подписать? При том, что некоторые руководители ассоциаций молдавских производителей еще в конце августа 2013 года, то есть за три месяца до парафирования соглашения, требовали отправить в отставку Лазэра за его преступное отношение к отечественному производителю. Кстати, до сих пор никто не может толком ответить на вопрос, кто вообще уполномочивал Министерство экономики на ведение переговоров по договору о зоне свободной торговли?
И еще несколько ремарок по поводу упомянутого письма министра экономики. Все преимущества соглашения о свободной торговле между Молдовой и Европейским союзом, которые там описаны, укладываются в пределы арифметической погрешности или размеров «повышений» пенсий, «выписываемых» нынешней молдавской властью нашим гражданам в течение последних пять-шесть лет. Чего стоит только рост зарплаты в долгосрочной перспективе аж на 4,8% или снижение потребительских цен на 1,3% в той же долгосрочной перспективе, то есть не ранее чем в течение семи лет! Единственная сколько-нибудь поддающаяся измерению выгода это предполагаемое опять же в долгосрочной перспективе (то есть в течение тех же семи лет!) увеличение национального дохода Молдовы на 142 миллиона евро.
Но, помилуйте, это же более чем в два раза меньше ежегодной экономии по оплате потребленного Молдовой газа — по меньшей мере, 400 миллионов долларов США — которую могла бы получить наша республика в рамках Таможенного союза.
Не говоря уже о других выгодах и преимуществах, которые получила бы наша страна в рамках ТС.
К слову, средняя доля энергетической составляющей в себестоимости молдавской продукции колеблется вокруг 12%, что где-то в шесть раз превышает аналогичный показатель в себестоимости европейских товаров, непосредственно конкурирующих с нашими. А это, как вы понимаете, не оставляет нам особо радужных надежд не только в части «планируемого» роста молдавского экспорта в ЕС, но и в том, что касается наших позиций на рынках стран СНГ, где нам также приходится конкурировать с европейской продукцией. Более того, возникают вопросы и в отношении будущего молдавских производителей, собственно, на отечественном рынке. «How about that!?», как говорят американцы.
То, как вела переговоры молдавская сторона, иначе как изменой назвать нельзя.
Как, к примеру, объяснить, что с момента вступления в силу соглашения Молдова открывает свой рынок для как минимум 810 наименований европейских товаров, и бюджет страны по этой причине и по самым скромным оценкам будет терять не менее 90 миллионов долларов США в год. Европа же допускает на свой рынок лишь 56 наименований молдавских товаров после вступления в силу соглашения. Более того, квоты, предусмотренные для наших товаров в части их беспошлинного ввоза на рынок ЕС, составляют от 1,5% до максимум 15–20% в сравнении с нашими экспортными возможностями, а по основным позициям соответствующие квоты в пять-семь и более раз ниже объема экспорта в страны Таможенного союза. Не говоря уже о том, что ЕС сохранил за собой право приостанавливать импорт из Молдовы, если будет констатировано, что эти квоты осваиваются слишком быстро. При этом любой товар из Молдовы для проникновения на европейский рынок будет неминуемо подвергнут как минимум пяти сложным и продолжительным процедурам доступа. Одним из подтверждений этому служит принятое Еврокомиссией в прошлом году решение о снятии ограничений на импорт молдавского вина на рынок ЕС, которое не привело ни к какому росту экспорта вина из Молдовы.
А как объяснить тот факт, что соглашение о зоне свободной торговли обеспечивает защиту 1518 географическим наименованиям вин и 20 крепким напиткам, производимых в ЕС, в то время как Молдове защищены только двух географических названия, а у нас их сотни? Или как понимать такие отнюдь не забавные курьезы как квота на беспошлинный экспорт в ЕС чеснока в размере одного вагона в год; запрет на продажу на территории Молдовы средств от псориаза кроме как произведенных в определенных странах-членах ЕС, запрет на продажу сувенирных зажигалок и так далее?
О чем это говорит, если не о том, что Евросоюзу и его «партнерам» нужно было любой ценой заставить Молдову парафировать соглашение именно на Вильнюсском саммите?
Продолжение следует...
