После распада СССР правящая элита Латвии всеми силами пытается ущемить в правах латвийских русских. Несмотря на то, что прошло уже 25 лет, русскоязычное меньшинство по-прежнему сталкивается с таким комплексом проблем, как безгражданство, отсутствие официального статуса у русского языка и попытки ликвидировать образование на русском языке. О том, что собой сейчас представляет русскоязычная группа в Латвии, различается ли она по своему составу и что с ней может быть в будущем, порталу Rubaltic.Ru рассказал этносоциолог Владислав Волков.
- Владислав Викторович, Вы занимаетесь социологическим анализом русских Латвии. Как Вы считаете, можно ли данную этническую группу называть «общиной»?
- Что касается самого понятия «русская община», то это довольно важное название для какой-либо этнической группы. Как правило, подразумевается, что этническая группа, называющая себя, а также которую другие называют «общиной», обладает конкретными внутренними сильным связями. Она ощущает себя как достаточно самостоятельное и вполне автономное этническое, этнополитическое, культурное образование. Можно ли так сказать о латвийских русских? Есть много факторов и признаков, способствующих тому, чтобы русские Латвии считали себя «общиной», например, языковые параметры, которые говорят, что русские действительно сформировались и ощущают себя в качестве «общины».
Также я проводил социологическое исследование, в основном среди экспертов, лидеров политических партий, негосударственных организаций, деятелей культуры и так далее, насколько понятие «община» близко для латвийских русских. Обнаружилась такая вещь: данное понятие было ближе тем людям, которые состояли или поддерживали нынешнюю партию Русский союз Латвии. Члены или сторонники партии «Согласие», наоборот, пытались дистанцироваться от этого понятия, так как оно вносит, по их мнению, слишком консервативный элемент в самовосприятие и существование русских Латвии.
Кроме того, существует не только субъективное ощущение себя в качестве общины. Есть законодательные документы, которые так или иначе защищают этническую и культурную идентичность людей, отличающуюся от идентичности латышей. Однако в них говорится об этническом меньшинстве. Это более грамотный, политологический, правовой и социологический дискурс для описания русских Латвии. Определённый водораздел между политическими партиями как раз и обнаруживается в самооценке и описании русских как этнического меньшинства, чего придерживается партия «Согласие» или общины — более близкие Русскому союзу Латвии. Однако могу сказать, что за последнее время партия «Согласие» стала уходить от этой темы и меньше акцентировать внимание на этнических вопросах.
- С чем, по Вашему мнению, это связано?
- Чтобы ответить на этот вопрос — почему же происходит такое размывание очень важного политического идентификатора — я как раз провёл исследование, где в качестве респондентов выступали как действующие, так и бывшие депутаты Сейма от партии «Согласие», а также лидеры общественных русских организаций и известные журналисты из русских СМИ. Могу сказать, что все мои респонденты были разделены на условно сторонников и, так скажем, находящихся в оппозиции к данной политической силе. Понятно, что «оппозиция» критично оценивает то, что делает «Согласие», и она считает, что устранение этого идентификатора из риторики руководства партии — это в какой-то степени манипулирование избирателем.
В свою очередь, представители самой партии считают, что это вполне нормально и благодаря этому «Согласие» имеет перспективы войти во власть, а также в круг высшей государственной бюрократии, не только в Риге, но и на уровне всей страны. На самом деле, в таком поведении этой партии есть рациональная мотивация. Ведь русские совсем не представлены в правительстве, их практически нет среди чиновников и высшей бюрократии — всего 5%, тогда как доля русских среди граждан Латвии составляет примерно 20%, а среди всех нелатышей — примерно 30%. Поэтому сторонники «Согласия» считают, что нужно войти в эти бюрократические и политические структуры, элиту, и путём такой кооптации увеличить присутствие латвийских русских в политической жизни страны и в других социально престижных сферах деятельности. Такая позиция, поэтому этнические вопросы они стараются не раскручивать.
- А для самих русских жителей Латвии эти вопросы и, соответственно, их русская идентичность являются ценностью?
- Я проводил социологические исследования в Даугавпилсе и предлагал респондентам оценить, какие факторы для них являются важными для характеристики их идентичности — латвийское гражданство, местожительство в Даугавпилсе, родная культура, русский язык, этническое происхождение, религия и так далее. Самый главный фактор для русских это именно родной язык, и для лингвистической идентичности это очень важно. Однако могу сказать, что этот фактор оказался важен и для латышей. Вообще для Латвии, я замечаю, в сознании людей — не только русских, но и латышей — наибольшей ценностью является язык, а не гражданство. Респонденты себя ощущают носителями своего родного языка — эти ценности являются важнейшими. Тогда как гражданство, как ценность, стоит ниже. Вот эти запросы на сохранение и развитие такой коллективной идентичности являются очень важной ценностью. И если мы рассматриваем коллективную идентичность как определённую метафору этой общинности, то да, такие вопросы являются важными.
- Вы говорили о русских Даугавпилса, однако в Латвии значительное количество русских проживает и в Риге. По Вашему мнению, русские Даугавпилса и Риги отличаются друг от друга?
- Конечно, отличаются. Если значительная часть этнического меньшинства проживает в столице, причём это историческое пребывание носит длительный характер, и их культурные традиции очень насыщенные, то естественно, что все символические акции этого меньшинства больше будут проявляться именно в ней, а не на периферии. Это и политизация сознания, и плотность контактов, и, конечно, воспроизводство идентичности. Безусловно, именно в Риге наблюдаются самые яркие проявления русской идентичности. В качестве примера можно привести, что уже дважды руководителем столицы стал этнический русский, чего не было не только в советские времена — председателями горисполкома русские не были. Во времена Первой республики этого тоже не было, и, насколько мне известно, во времена Российской империи — тоже.
В Даугавпилсе совершенно другая ситуация. Несмотря на то, что этнических меньшинств там более 80%, после обретения независимости руководителями города были преимущественно латыши. Причём процентное соотношение русских граждан в этом городе традиционно выше, чем в Риге. Однако всё равно мы видим, что русские рижане в своём электоральном поведении свою идентичность подчёркивают в значительно большей степени, чем русские Даугавпилса.
- Если попытаться спрогнозировать ситуацию, как Вы считаете, что будет с русской общиной Латвии в будущем, сохранят ли русские свою идентичность или нет?
- Те люди, которые занимаются этносоциологией, очень хорошо знают книгу «Нации и национализм», которую написал Эрнест Геллнер, известнейший британский учёный. Он предупреждал: «внимательно следите за поведением элиты». И я хочу сказать то же самое, в данном случае имея в виду партию «Согласие». От того, как эта политическая сила будет себя вести по отношению к латвийским русским, от того, насколько она будет открыта к разнообразию мнений по русскому вопросу в той части публичного пространства Латвии, которая функционирует на русском языке, в большой степени будут зависеть перспективы русской общины в Латвии. Ведь если мы посмотрим комментарии людей под различными новостями, что публикуются на интернет-порталах, то видно, что эти люди в значительно большей степени выражают свою русскую идентичность и обсуждают её проблемы, чем то, что происходит в массовом публичном пространстве — газетах, телевидении и так далее. Я считаю очень важным для сохранения и развития русской идентичности в Латвии существование конкурентной среды различных политических сил, выражающих интересы русского населения. Чтобы в публичном пространстве Латвии было бы больше институционализированных форм русской идентичности.
