По мере приближения вильнюсского саммита Восточного партнерства Литва усиливает свою работу на белорусском направлении – ситуация с Украиной на данный момент слишком сложна, чтобы безоговорочно ожидать нужных Евросоюзу уступок со стороны Киева. Однако с ролью медиатора между Брюсселем и Минском действующему председателю ЕС справиться довольно сложно хотя бы в силу того, что Литве самой пока не удается быть самостоятельным игроком на европейской арене.
Литовская дипломатия при подготовке ноябрьского саммита Восточного партнерства старательно пытается найти «план Б», который вместо подписания Украиной Соглашения об ассоциации мог бы сделать столь важное для Вильнюса событие действительно заметным и для остальной Европы.
С этой точки зрения, Белоруссия, на первый взгляд, выглядит вполне «удачной партией» сразу по нескольким причинам.
В случае с Минском нет амбициозной задачи подписания документов об ассоциированном членстве с ЕС, Зоне свободной торговле и т.д. Соответственно требования со стороны ЕС к этому диалогу на данный момент несколько иного уровня, нежели по отношению к Украине. Да и у Лукашенко в отличие от Януковича проблем с внешнеполитическим целеполаганием нет: Белоруссия – активный участник евразийских интеграционных процессов, член Таможенного союза, Единого экономического пространства, союзное с Россией государство, а потому активизация отношений с Брюсселем для Минска не более чем здоровый прагматизм, попытки диверсифицировать свою внешнюю политику. Для этого Белоруссии, по сути, не нужно идти на серьезные уступки Евросоюзу, достаточно лишь благосклонности обеих сторон.
Добиться этого взаимного интереса – и есть задача Литвы на данный момент: даже без подписания международных документов шаги Брюсселя и Минска навстречу друг друга уже могут быть преподнесены Вильнюсом в европейских кабинетах как личный дипломатический успех.
Для этого еще в мае этого года член Европарламента, специальный докладчик по Белоруссии, литовский депутат Юстас Палецкис (СДПЛ) подготовил проект резолюции ЕП, в котором констатировалось смягчение режима Александра Лукашенко, в связи с чем Евросоюзу предлагалось перейти к более активным отношениям с Белоруссией. Затем 24 июня в ЕС решили одобрить временное снятие ограничений на въезд в Союз министра иностранных дел РБ Владимира Макея. Казалось, успех был близок, но… Основной проблемой в процессе стабилизации отношений между Минском и Брюсселем оказалась не столько противоречивость в позициях сторон, сколько особенности дипломатии посредника.
Медиатор при урегулировании условного конфликта должен обладать как минимум двумя основными качествами: непредвзятость (для чего нужно быть либо равноудаленным, либо равноприближенным к сторонам элементом системы) и самодостаточность (которая позволяет лоббировать компромиссные решения).
Объективность, действительно, могла бы стать сильной стороной Литвы в качестве посредника между Минском и Брюсселем: с одной стороны, есть известная близость литовских политиков к европейскому истеблишменту, а с другой – некогда тесные взаимоотношения с Белоруссией, которые частично сохраняются и по сей день. Вильнюс пытается использовать этот свой ресурс, но серьезных результатов получить не удается.
Так, рекомендации Ю.Палецкиса Европейской комиссии и Совету ЕС по выстраиванию отношений с Белоруссией на прошлой неделе были рассмотрены и утверждены в комитете иностранных дел Европарламента. Однако «миротворческая» составляющая из нее была выхолощена. В документе по-прежнему констатируется факт снижения количества политически мотивированных процессов, но объясняется это совершенно парадоксальным образом: усилившимся страхом белорусов перед властью ввиду «атмосферы репрессий и запугивания в стране». С такими формулировками и попытками даже объективно позитивные тенденции в Белоруссии объяснить «вредительством» ее руководства диалог между Минском и Брюсселем Литве выстроить вряд ли удастся. А ключевой момент здесь в том, что изменения были внесены в документ Палецкисом под давлением коллег по Европарламенту и белорусской оппозиции, аппетитам которой, очевидно, не соответствовала прежняя «соглашательская» позиция. Ю.Палецкис же, похоже, и не пытался всерьез противостоять критике и отстаивать свой взгляд на «белорусский вопрос»: ошибочность своих формулировок майской резолюции он признал в тот же месяц.
Непредвзятость – качество для медиатора необходимое, но, как показывает опыт Вильнюса, недостаточное без второй характеристики - самостоятельности. Литовские дипломаты под давлением еврочиновников моментально сдают свои позиции – желание остаться «своим» в Европе оказывается превыше любых других мотивов.
С таким подходом «белорусский вопрос» в европейской политике имеет все шансы зайти в тупик вслед за «украинским». На данный момент Брюссель ведет себя в отношении Минска, как злой воспитатель с ребенком в детском саду, отчитывая за малейший проступок. Литва, конечно, пытается как-то сгладить конфликт, но разве воспитатели, перед тем как поставить хулигана в угол, когда-то слушали мнение его маленьких приятелей?
