Известный дореволюционный этнограф А.Н. Пыпин писал:
«Бывало, старинные историки изображали, напр., начало русско-литовских отношений вроде какого-то неожиданного театрального эффекта:
"из глубины лесов вышло племя неведанное, дикое, воинственное, с жаждою завоеваний; во главе его стал грозный воитель, он овладел русскими землями и т. д.; это племя была Литва, его предводитель был страшный Гедимин".
Оставалось непонятно, откуда взялось дикое воинственное племя и как мог внезапно совершиться переворот, поставивший на место западно-русских земель новое сильное "литовское княжество". Похоже, так рассуждают иногда и новейшие популярные историки.
На самом деле внезапности не было: западные княжества давно уже, задолго до Гедимина, были знакомы с Литвой, бывали с ней в мирных отношениях или встречались в войнах; давно русская стихия оказывала влияние на Литву.
Так, что позднейшие явления в жизни литовского княжества были подготовлены уже более ранними связями.
Литва получила господство политическое, но русская культура взяла вверх, потому что была выше грубого литовского быта;
основание литовского княжества в русских землях стало как будто только сменой княжеской династии или слиянием двух династий, но уже вскоре положение дел осложнилось отношениями к Польше. Соединение Литвы с Польшей при Ягелле было соединение внешнее и не крепкое. Литовское княжение еще долго, в течение почти двух столетий, сохраняло свою внутреннюю русскую жизнь и ревниво охраняло свою отдельность»…
Источник: Пыпин А.Н. История русской этнографии. - Том IV. - Спб, 1892.
