Эстония в зеркале Октябрьской революции: выбор независимости был продиктован извне

В период военных и революционных пертурбаций начала ХХ века выбор Эстонии в пользу независимости на первом этапе был продиктован внешними условиями. Однако решения в непосредственной фазе реализации государственной независимости уже основывались на ожиданиях самих эстонцев, влияние извне здесь играло меньшую роль. Об этом в своем выступлении на конференции «Войны и революции: 1917–1920: становление государственности Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы» в Санкт-Петербурге заявил эстонский историк Яак ВАЛГЕ. Аналитический портал RuBaltic.Ru публикует стенограмму выступления историка.

Эстонское национальное пробуждение началось в середине XIX века. Тогда благодаря противопоставлению эстонцами себя немецким и австрийским помещикам окончательно сложилась эстонская этничность. Эстонцы жили в двух губерниях: Лифляндии и Эстляндии. В начале XX века здесь жил 1 миллион 100 тысяч человек, из них 90% — эстонцы, 4% — русские и 4% — немцы. Среди жителей старше 10 лет грамотность достигала 95%. Этот показатель выше, чем во многих других городах и губерниях России того времени, один из самых высоких в Европе, если не самый высокий. По уровню экономики Эстония тоже была одним из самых развитых регионов России. Надо помнить, что эстонская экономика была тесно связана с рынком Российской империи.

До 1905 года патриоты Эстонии ставили перед собой прежде всего культурные цели. Писатели и поэты говорили о независимости. Может быть, подобные смутные искания и существовали в народной среде, но ни один из национальных лидеров не ставил своей целью достижение национальной автономии. Это не значит, что идея независимости была портационной и что ее не могли придумать эстонцы.

Просто идея достижения независимости в тех международных условиях была нереалистичной. Но ситуация изменилась и революционные события 1905 года докатились до Эстонии.

Тогда революционные движения направились против латвийских немцев, в меньшей степени — против самодержавия.

Здесь можно сказать, что началась первая фаза становления независимости Эстонии и это было связано с формированием автономии как цели. Через неделю после царского манифеста 17 октября активизировалась политическая деятельность эстонцев, стали обсуждаться самые обширные политические вопросы. В программе первой эстонской политической партии содержалось положение об образовании единой Эстляндской губернии и широкой автономии. После революции, в 1906 году, эстонские патриоты, находящиеся в эмиграции в Швейцарии, уже составляли проект полной автономии Эстонии. В то время это ни к чему не привело, но, с другой стороны, какой-то джинн был выпущен из бутылки.

Политическая деятельность эстонцев после 1905 года активизировалась. Несмотря на дискриминационную систему выборов, перед Первой мировой войной эстонцы составляли значительную часть городских собраний на территории Эстонии. Избирательная активность в Эстонии превышала среднюю по России более чем в два раза. Февральская революция 1917 года служила дальнейшему расширению этой активности. 

Комиссаром Временного правительства в Эстляндской губернии стал Яан Поска, городской глава Таллина эстонского происхождения. Северная и Южная Эстония были объединены в единую национальную губернию. При Поске в качестве органа самоуправления был образован временный Земский совет Эстляндской губернии, состоявший из депутатов, избранных от уезда и города. Органы самоуправления немцев были ликвидированы.

С точки зрения Эстонии, Земский совет был первым народным представительством. Важнейшей задачей Земского совета стала подготовка законопроекта о том, на каком основании и в каком порядке должно осуществляться управление Эстонией в будущем.

В апреле Таллин посетили Александр Керенский и Екатерина Брешковская, которых приветствовали исключительно восторженно. Возможно, это был самый восторженный прием, когда-либо оказанный в Эстонии иностранцам.

Вторая фаза, которая привела к провозглашению независимой Эстонии, началась осенью 1917 года. В целом в России и в частности в Эстонии увеличивался хаос. Во время войны в Эстонии было размещено 100 тыс. российских военных. Кроме того, на военные заводы Таллина и на строительство военных сооружений прибыло примерно 50 тыс. рабочих из России. Если мы знаем, что общее население страны было чуть больше миллиона, то названные цифры — это много. Люди быстро прониклись революционными настроениями, и эти настроения распространялись среди эстонских работников.

С марта в качестве параллельных органов власти начали действовать выбранные советы рабочих и солдатских депутатов. Они опирались в первую очередь на российскую армию и мультикультурный пролетариат крупных предприятий в Таллине и Нарве. Первоначально в них были представлены все политические течения, потом доминирующую позицию занимали социалисты-революционеры и большевики.

Во время войны в российскую армию было мобилизовано 100 тыс. эстонцев. В апреле 1917 года Генеральный штаб российской армии разрешил создавать национальные воинские части. Таким образом, всё больше эстонских военнослужащих стало концентрироваться в Эстонии. Дисциплина у них была лучше, чем в других военных частях, однако революционные идеи распространялись и среди них. 21 августа немецкие войска захватили Ригу.

Немецкие завоевания казались эстонским политикам большей угрозой, чем большевики. С большевиками национальные патриоты на первых порах всячески пытались сотрудничать. В условиях усиливающегося хаоса Земский совет брал на себя всё больше полномочий. Они превышали те, которыми могло располагать самоуправление имперской провинции.

26 сентября Земский совет провозгласил себя народным представительным органом и принял решение избрать комиссию. Эта комиссия должна была разработать законопроект о будущем самоуправлении и управлении Эстонией при условии, что Эстония остается частью демократической федеративной России.

Это решение можно истолковать так, что если Россия не будет федеративной и демократической, то Эстония имеет право выбора.

В сентябре и октябре немецкие войска захватили эстонские острова. И безусловно, большинству эстонцев оказаться под властью немцев представлялось наихудшим вариантом. Во избежание этого были изложены все возможные варианты, среди которых теперь была и государственная независимость. Поначалу это казалось нереалистичным из-за политической обстановки и потому, что политики, особенно марксистского толка, ставили под сомнение способность Эстонского государства к независимому экономическому существованию. Однако Россия погружалась в хаос еще быстрее, чем Эстония.

25 октября большевики захватили власть в Петрограде. К этому моменту государственного переворота Военно-революционный комитет Эстонии взял под свой контроль Таллин. Эстонцы не могли противопоставить ничего равнозначного. На стороне советов были военные: десятки тысяч большевизированных солдат и матросов. 27 октября Ян Поска и большевик Виктор Кингиссепп подписали документ, в котором говорилось, что в связи с государственным переворотом комиссар Временного правительства Ян Поска передает управление губернией уполномоченному Военно-революционного комитета советов Эстляндского края Виктору Кингиссеппу.

Тем не менее Земский совет продолжал действовать: были подготовлены решения, которые Земский совет принял 15 ноября. Во-первых, было принято решение созвать для определения государственного устройства Эстонии Учредительное собрание Эстонии. Во-вторых, Земский совет объявил себя единственным носителем высшей власти в Эстонии. Юридически переворот большевиков означал, что в России не осталось законной власти. В-третьих, на время между созывами Земского совета право принятия решений было делегировано правлению Земского совета — совету старейшин и уездным управам.

Провозгласив себя высшим органом власти, Земский совет впервые заявил о праве эстонцев самим определять свою судьбу, хотя это еще не было объявлением независимости Эстонии. Несмотря на то что решение было принято в первую очередь из страха перед немецкой оккупацией, этим Земский совет противопоставил себя также и большевикам, захватившим власть.

15 декабря Центральные державы предложили Брест-Литовский проект договора, в соответствии с которым Советская Россия должна была признать решение народов о полной государственной независимости на захваченных к тому времени немцами территориях в Польше, Литве, Курляндии и Лифляндии, а также в оккупированной части Эстонии, то есть на эстонских островах. Как большевикам, так и эстонским патриотам было ясно, что если немецкие войска оккупируют и материковую Эстонию, то немцы смогут использовать это для реализации самоопределения местных немецких и австрийских помещиков. Как и ожидалось, австрийское и немецкое дворянство к этому времени активизировалось.

30 ноября эстляндское рыцарство объявило о независимости Эстляндии от России и обратилось с просьбой о незамедлительной оккупации территории немецкими войсками. 17 декабря такое же решение приняло и лифляндское рыцарство. Это значит, что эстонские патриоты должны были тоже активизироваться. 1 января на расширенном заседании старейшин Земского совета было решено, что подходящий момент наступил и следует провозгласить независимость. 

Известно, что Советская Россия пыталась затянуть переговоры в Бресте, но 18 февраля терпение Центральных держав исчерпало себя и немецкие и австро-венгерские войска начали военные действия. Вечером 19 февраля совет старейшин Земского совета образовал Комитет спасения Эстонии для предпринятия необходимых шагов к приобретению независимости. 20 февраля войска вышли на марш в сторону Таллина.

21 февраля был одобрен текст декларации независимости Эстонии. 24 февраля большевики стали бежать из Таллина. В то же время началось стихийное выступление эстонских патриотов. На улицах появились националистически настроенные военные отряды и произошли столкновения с большевиками.

Вечером 24 февраля декларация независимости была расклеена на стенах домов Таллина. Кроме того, Комитет спасения в тот день составил распоряжение. В нём объявлялось о нейтралитете Эстонии в войне, а большевистская мобилизация признавалась недействительной. Это не помогло. Утром 25 февраля немецкие войска вошли в Таллин.

Немцы, которые подвергались преследованиям со стороны большевиков, встретили немецкие войска восторженно.

Австрийские и немецкие помещики обратились к военному губернатору Эстляндии с запросом о том, что он думает о независимости Эстонии. И получили ответ: «Там, куда приходит немец, другой власти нет». Тогда началась немецкая оккупация, которая продолжалась девять месяцев.

Новая фаза, связанная с достижением провозглашенной независимости, началась осенью 1918 года. В сентябре — октябре немецкая армия начала проявлять признаки революционности. Оккупационный режим пал. 8 ноября бастовали рабочие многих таллинских предприятий; 9 ноября команды военных кораблей Германии, стоявших в таллинском порту, подняли красные флаги; 11 ноября стало известно, что Исполнительный совет немецких солдат готов передать власть Земскому совету Эстонии.

В тот же день, 11 ноября, Германия капитулировала. Перед этим в Пскове был сформирован Северный российский корпус, который теперь, отступая от большевиков, вступил в Эстонию и Латвию.

13 ноября Советская Россия аннулировала Брестский мирный договор. Немецкие войска начали покидать Эстонию, и временное правительство Эстонии приступило к созданию армии. 28 ноября новая национальная Красная армия взяла Нарву. Создание национальной армии Эстонии продвигалось, однако медленно. Отстоять Нарву не удалось.

29 ноября в Нарве была провозглашена Эстляндская трудовая коммуна, которая объявила советскую Эстонию независимой советской республикой. Реальной независимости, разумеется, не было. Политика, проводимая эстляндской трудовой коммуной, была еще более жесткой и коммунистической, чем предусматривалось генеральной линией материнской партии Советской России. Крайне непопулярным был план эстонских коммунистов сохранить в Эстонии поместья, создав вокруг сельскохозяйственные коммуны, в которые должны были войти и хуторяне. Непопулярность коммунистов объясняется еще и тем, что они проводили политику террора.

В декабре Красная армия еще продолжала продвигаться и в начале января оказалась в 80 км от Таллина. Но и армия Эстонии росла. 20 декабря на таллинский рейд встали корабли английского флота, что имело большое моральное значение. Британцы также привезли вооружение. В войне приняли участие свыше трех тысяч добровольцев, прибывших из Финляндии. Эстонская армия насчитывала в общей сложности около 80 тыс. человек.

В начале 1919 года ситуация изменилась. В ходе решающих боев эстонской армии удалось перехватить инициативу. В конце января Красная армия была почти полностью вытеснена с территории Эстонии. Но военные действия продолжались.

Доля эстонцев, сражающихся во фронтовых зонах на стороне красных, упала до 10–15%. В конце августа 1919 года эстонские красные бригады, воевавшие против эстонской армии, были переброшены на другие участки.

Первые попытки прозондировать почву относительно заключения мира между Эстонией и Россией были предприняты в сентябре 1919 года, но они к миру не привели. И мир заключили только 2 февраля 1920 года. Россия признала независимость Эстонии, отказалась от всех прав, которые она когда-либо имела на территории Эстонии. Великобритания, Франция, Италия уже в мае 1918 года де-факто признали эстонцев как народ и его представительный орган, но не как новое государство. Польша и Финляндия признали Эстонию де-факто осенью 1919 года. И окончательное всеобщее признание Западом де-юре Эстонии, Латвии и Литвы началось с января 1921 года.

Последняя фаза — экономическая. Эстонская экономика была тесно связана с Россией. Выгодным для Эстонии с экономической точки зрения был Тартуский мирный договор: он создал новую и уникальную в истории Эстонии внешнеполитическую ситуацию.

В 1920–1922 годах отношения с Россией у Эстонии были лучше, чем когда-либо. Никогда раньше и позже не было такого. Эстония стала для Советской России необходимым посредником для импорта и транзита.

Почти всё золото из царской России было продано через Эстонию на Запад. Несмотря на это, доля внешней торговли с Советской Россией составляла лишь четверть внешнеторгового оборота Эстонии. В Эстонии считали, что это исключительная ситуация и внешнеэкономический оборот еще будет расти тогда, когда Россия будет снова экономически сильна. Это был совсем неверный расчет. С конца 1922 — начала 1923 года экономические связи Эстонии с Советским Союзом резко сократились, и отнюдь не по желанию Эстонии. В экономическом смысле не Эстония отделилась от России, а Россия оттолкнула Эстонию.

С 1913 года до середины 1920‑х годов объем торговли между Эстонией и Россией уменьшился более чем в десять раз. Эстония не смогла быстро реагировать и какое-то время всё еще финансировала предприятия, работавшие на восстановление российского рынка. Это истощило валютный резерв Банка Эстонии и привело в 1924 году к экономическому кризису.

Затем последовали политические изменения и постепенно экономика стабилизировалась.

Тем не менее эстонским коммунистам, эмигрировавшим в Россию, удалось убедить советскую власть, что Эстонская Республика находится на грани развала и при поддержке Москвы стоит начинать подготовку к государственному перевороту. Осенью 1924 года, когда подготовка вступила в заключительную фазу, экономическая ситуация в Эстонии уже улучшалась, и в последний момент Москва запретила выступать. Но коммунисты Эстонии не подчинились, а может, до них не дошло распоряжение. По крайней мере, эти 230 человек предприняли попытку государственного переворота, которая обернулась для коммунистов кровавым поражением. Но экономику это дестабилизировало.

Подводя итог, можно сказать, что выбор Эстонии на первых фазах становления независимости был продиктован внешними условиями, хотя идея независимости и не пришла извне. Ситуация была непростая, и Эстония быстро отреагировала на нее. Выбор в пользу требования независимости в те годы не был бы сделан, если бы эстонцам казалось, что Временное правительство России в состоянии стабилизировать политическую ситуацию, взяв курс на демократию, и обеспечить автономию Эстонии. Это, конечно, не значит, что подобные устремления не возникли бы впоследствии.