За 20 лет в ЕС Латвия превратилась из «витрины» СССР в дыру Европы

Праздничные транспаранты «20 лет в НАТО» на улицах Риги сменились на лозунги «20 лет в ЕС». Но столичные жители вынуждены сосредотачивать внимание не на них, а на дорожном покрытии, драматически разрушившемся за 4 года после «рестарта» крупнейшего в стране самоуправления, в котором к власти пришла коалиция правящего «Нового единства» и «Прогрессивных». «Новое единство» уже 20 лет так или иначе диктует политическую повестку в стране в целом, демонстрируя неутешительные свидетельства собственной некомпетентности.

Их «рестарт» в Риге рождает ностальгические воспоминания о временах русского мэра Нила Ушакова, ныне выступающего с антироссийскими тезисами в статусе депутата Европарламента. На посту градоначальника он показал себя весьма толковым: Рига реально похорошела, в том числе за счет умелого привлечения средств из фондов Евросоюза.

Еще один русский градоначальник, мэр Резекне Александр Барташевич, ныне вытесненный все той же правительственной коалицией, инициировал в стране программу восстановления деградированных территорий брошенных заводов, превращаемых в индустриальные парки с созданием рабочих мест. Конечно, речь идет не о производственных гигантах советской эпохи: ныне в Латвии завод с десятком-другим работников считается крупным. И это можно понять, учитывая, что в доковидных европрограммах стоимость создания одного рабочего места оценивалась в 40 тысяч евро, а сейчас она выросла в 2,5–5 раз и составляет от 100 тысяч до 200 тысяч евро. Таким образом, завод в 20 рабочих мест потребует вложений в размере нескольких миллионов евро.

За 20 лет в Евросоюзе Латвия приобрела сомнительный статус лидера в нескольких сферах жизни.

Это самая вымирающая страна, потерявшая после выхода из Советского Союза треть населения, причем не только ненавистного националистической элите русскоязычного, но и самого настоящего титульного, уменьшившего численность на 15%.

Латвия захватила лидерство по насилию в семье: местные женщины чаще других становятся жертвами со стороны спутников жизни или родственников. Каждая четвертая сталкивалась с физическим насилием, 9% — с сексуальным. Эти факты послужили основой для присоединения страны к Стамбульской конвенции, которая на насилие не влияет, зато открывает дорогу «сексуальному просвещению» уже с младших классов школы.

Латвийские жители больше других европейцев платят за медицинскую помощь: их доля в финансировании данной отрасли составляет более 40%. В практическом смысле это означает, что большинство необходимых услуг люди вынуждены покупать, так как воспользоваться теми, что финансируются государством, они просто не могут. Очереди на «бесплатный» визит к специалисту-эндокринологу, например, надо ждать 4 месяца, на МРТ — полгода. Бесплатный на самом деле означает, что затраты пациента в первом случае составят 4 евро вместо 50–60, а во втором — 40 евро вместо 300.

Местные предприниматели по-прежнему считают Латвию очень коррумпированной страной: по индексу восприятия коррупции республика отстает от среднеевропейского уровня (60 против среднего 64), тогда как соседняя Эстония заметно его опережает (76).

В то же время в рейтинге инноваций республика, подарившая человечеству космических гениев Фридриха Цандера и Мстислава Келдыша, скатилась на 27-е место в ЕС. При этом власти снесли памятник Келдышу возле построенного Российской империей здания Рижского политехнического института, в 1919 году приспособленного большевистским правительством Петра Стучки под первую латышскую Высшую школу.

Есть расхожее мнение, что вступление в ЕС означает доступ к жирным субсидиям и подтягивание социально-экономического уровня до развитых стран. В доковидные времена, когда европейские структуры еще строго следили за бюджетным дефицитом, софинансирование из фондов ЕС составляло в бюджете Латвии примерно 20%. Но надо иметь в виду: получая деньги из Брюсселя под предложенные проекты, каждая страна в обязательном порядке делает взносы в общий бюджет: 75% от таможенных и прочих пошлин, 0,3% от собранного налога на добавленную стоимость, налог на непереработанную упаковку.

Например, если в 2013 году взнос Латвии в евробюджет составил 269 миллионов евро, а получила она миллиард с небольшим, то в 2022 году соответственно было 316 миллионов и 1,6 миллиарда. Среди плательщиков страна находится на 24-м месте, а среди получателей — на 23-м. Однако по доле в ВВП Евросоюза взносы Латвии составляют 0,2%, а получаемые выплаты — 0,8%.

Любые субсидии можно использовать как на благо народа, так и на благо отдельных руководителей. В этой дилемме латвийские власти ставят в приоритет исключительно личный карман и уже открыто называют свое государство «страной проектов». Это означает, что освоение любых государственных средств надо превратить в кормушку. Движение — все, конечная цель — ничто. Именно поэтому предпочтение отдается бесконечному «косметическому ремонту», а не развитию инфраструктуры.

Если в Советской Латвии ежегодно строилось большое количество дорог с твердым покрытием, то в годы независимости дорожники лишь ремонтировали построенное «оккупантами».

После финансового кризиса 2008 года Минфин ликвидировал Дорожный фонд, куда отчислялся акциз от проданного топлива, и целиком повесил содержание дорожной сети на Евросоюз. Это позволяет за семилетку планирования починить примерно 400 километров, а на восстановление многих тысяч километров асфальта потребуются десятки лет.

Еще печальнее обстоит дело с жильем. «Города-призраки» стали появляться в республике после краха промышленности и вывода российских войск: Куправа, Скрунда. Сейчас в эту категорию смещаются малые города и поселки, где нет работы, где закрываются школы. 70% жилого фонда Латвии было построено «оккупантами» после 1945 года, причем его благоустройство отвечало «среднеевропейскому уровню». Более того, в советское время 84% жилья было подключено к центральному отоплению, которого «цивилизованная» Европа не знала и не знает, зато учит постсоветские страны «снижать уровень СO2», коптя небо миллионами печных и газовых труб.

До 1940 года в Латвии имелось 142 тысячи квартир, из них 96,5 тысячи — в Риге. При советской власти было построено 621 353 квартиры, из них в Риге — 226 268.

Это соотношение отражало бурную индустриализацию и урбанизацию аграрной страны, где промышленно развитая Рига ранее обеспечивала 68% жилого фонда, а к 1991 году оттянула на себя только треть строек.

В «европейской» Латвии промышленное развитие откатилось на столетие назад: перед Первой мировой войной Ригу как крупнейший индустриальный центр Российской империи называли «большой головой на маленьком теле», а сейчас на нее снова приходится 80% в генерации ВВП.

Народный фронт Латвии критиковал советские микрорайоны, надеясь снести это чуждое наследие. Современные политики один за другим обследуют конструкции панельных многоэтажек и хрущевок, объявляя их вполне годными для дальнейшей эксплуатации и реновации. Однако капитальный ремонт стоит примерно 400–450 евро на квадратный метр, из которых Европа готова субсидировать 20%, а остальное жителям предлагается взять в кредит на 15–20 лет под 8–9% годовых. И хотя ответственные за реновацию демонстрируют красивые картинки и уверяют, что кредит окупается за счет экономии расходов на отопление, история успеха впечатляет ничтожно малое число жителей. В большой Риге количество домов, прошедших реновацию, составляет не более 30, и это не за год, а за 5 лет. Так что на полное восстановление жилого фонда (в Риге свыше 300 тысяч квартир) потребуются столетия.

Европейская судьба Латвии — это «чистенько, но бедненько». За европейские деньги прибраны малые городки, в которых даже в выходной день редко встретишь на улице случайного прохожего. «Стройка века» — железная дорога Rail Baltic — неумолимо превращается в воровство века, которое символизируют три построенных опоры нового железнодорожного моста через Даугаву; на продолжение денег нет. Вся надежда на то, что стремительно милитаризующийся Брюссель сочтет долгострой критически необходимым для переброски войск и выделит средства или даст в долг. Ведь именно заемные, а не европейские деньги давно заполняют дыру в латвийском бюджете. При нахождении у руля «Нового единства» выплаты страны по кредитам достигли миллиона евро в день, а со следующего года анонсированы 1,3 миллиона ежедневно.