Состоявшаяся в Минске встреча литовских и белорусских дипломатов в очередной раз продемонстрировала приоритет идеологических установок над экономическим прагматизмом во внешней политике Литвы. Основным пунктом переговоров стали отношения Беларуси и Евросоюза, ради восстановления которых литовская сторона предлагала белорусской освободить политзаключенных, взамен обещая активное вовлечение белорусов в «Восточное партнерство». Такая повестка точно характеризует литовскую внешнюю политику: приоритет продвижения ценностей и интересов ЕС над собственными экономическими интересами, которые в случае с Беларусью в лучшем случае игнорируются, в худшем – ставятся под удар.
По итогам 2011 г. Беларусь и Литва достигли рекордного показателя взаимной торговли в объеме 1,2 млрд. долларов США. За шесть лет этот показатель увеличился более чем в три раза. Объем прямых инвестиций Литвы в белорусскую экономику вырос с 28,7 в 2008 до 89,2 миллионов долларов в 2011 г. В Беларуси работают более 480 предприятий, созданных с участием литовского капитала, и порядка 250 предприятий в Литве образовано с привлечением белорусских инвестиций. Логистическая инфраструктура Литвы, железнодорожная и морская, во многом существует благодаря белорусскому грузопотоку: треть грузов, переваленных Клайпедским морским портом в 2011 году, составляли экспортно-импортные грузы Беларуси.
Однако для литовских властей поощрение деловых отношений с Беларусью не является приоритетом – об этой стороне отношений с соседней стороной почти не упоминается; все внимание литовских дипломатов в диалоге с Минском узурпируют европейские ценности, поддержка оппозиции и права человека.
Единственной неполитической темой прошедших на прошлой неделе в Минске литовско-белорусских дипломатических консультаций, совместная разработка которой может как-то отразиться на жизни населения двух стран, стала либерализация визового режима. «ЕС также ждет ответа Белоруссии на выдвинутое в 2011 году предложение начать переговоры об упрощении визового режима. Подписание такого соглашения, кроме прочего, позволит снизить цены на шенгенские визы, выдаваемые белорусам», - заявили в литовском МИД.
Впрочем, и тема визового режима при обращении к белорусской специфике обретает явную политическую составляющую. После скандальных президентских выборов 2010 г. с последующими арестами оппозиционеров в отношении Беларуси в ЕС действует режим санкций, в частности, предусматривающий «черный список» чиновников и бизнесменов, которым запрещен въезд в Евросоюз. Среди прочих в этот список входят президент страны Александр Лукашенко и министр иностранных дел Владимир Макей. На фоне таких санкций готовность ЕС вести переговоры по облегчению процедуры выдачи виз для белорусов выглядит дополнительной провокацией Минска.
Официальный Вильнюс в отношении Беларуси проявляет себя в двух своих традиционных качествах: как посредник Евросоюза и как «защитник» стран СНГ от пагубного влияния Москвы.
В первом качестве Беларуси передается «озабоченность руководства ЕС систематическими нарушениями прав человека и проблемой политических заключенных». «Озабоченность» передается в основном не непосредственно из Брюсселя, а через Литву.
При этом возникают сомнения в том, что для самой Литвы в отношениях с Беларусью права человека, демократия и европейские ценности являются ключевым вопросом. Это звучит парадоксально, если вспомнить, что Литва активнее всех в Евросоюзе требует освобождения политзаключенных, участвует в акциях вроде «плюшевого десанта», словом и делом поддерживает белорусскую оппозицию, вплоть до предложения пригласить ее представителей вместо официальной белорусской делегации на Вильнюсский саммит «Восточного партнерства».
Но в то же время Литва поддерживает диалог с Лукашенко – «последним диктатором Европы» - при том, что она же ранее заявляла о разрыве всех отношений с белорусским режимом. Польша и Латвия – другие соседи Беларуси из ЕС подобной активности не проявляют. Литва соблазняет Минск участием в региональных инициативах Евросоюза, в частности, в том же «Восточном партнерстве» в обмен на освобождение политзаключенных. Можно, конечно, предположить, что ею и в самом деле движут благородные мотивы защиты белорусских диссидентов от произвола, но двойственность литовской дипломатии, которая одновременно громче всех клянет «диктатора Лукашенко» и пытается завлечь его же в «Восточное партнерство» делает более правдоподобной другую версию.
Литовская внешняя политика на постсоветском пространстве, без сомнения, идеологизирована, но ее главной идеей является не демократия и права человека, как декларируется официально, а борьба с фантомными «имперскими амбициями» России. Политика интеграции постсоветского пространства однозначно понимается литовскими политиками и дипломатами как восстановление ненавистного им Советского Союза, чему они намерены противодействовать, как только могут.
Что при этом Литва может предложить Лукашенко? Членство в ЕС? Представить, что Беларусь, возглавляемую Лукашенко, туда примут – это все равно, что представить членом Евросоюза Югославию во главе с Милошевичем. Ассоциированное членство в ЕС само по себе не имеет большого смысла, поскольку является стадией на пути к полноценной евроинтеграции. Для включения в европейскую зону свободной торговли Брюссель ставит, например, Украине условием отказ от вступления в Таможенный союз; Беларусь членом ТС уже является. Проблемной белорусской экономике нужны деньги, но Евросоюз сейчас не в том состоянии, чтобы субсидировать эту страну в необходимых ей объемах, а для постсоветских государств участие в региональных инициативах ЕС вроде «Восточного партнерства» сводится к финансовой поддержке из Брюсселя.
Именно в отношениях с Минском очевидно отсутствие прагматической составляющей во внешней политике Литвы. Беларусь является одним из основных экономических партнеров Литвы, но Вильнюс не рассматривает дипломатию в качестве инструмента стимулирования взаимовыгодного сотрудничества: в случае с Беларусью он создает для него риски.
При этом если по отношению к Украине или Молдове внешняя политика Литвы слабо связана с экономическими интересами, то в отношении Беларуси она противоречит им. К примеру, экономические связи с Молдовой не оказывают никакого влияния на налоговые поступления и рабочие места в Литве. Вмешательством во внутреннюю политику, участием в санкциях литовское руководство провоцирует белорусский режим на разрыв экономических связей.
Показательным для Литвы примером экономических последствий проведения идеологически мотивированной политики может служить Эстония, для которой история с «Бронзовым солдатом» обернулась прямыми убытками. Бюджет Эстонской республики после обострения отношений с Россией в 2007 году потерял по экспертным оценкам порядка полмиллиарда евро – минимум на 5% уменьшился ВВП страны. Грузооборот эстонских портов и железной дороги уменьшился на 35-40% за счет переориентации грузов; грузооборот латвийских портов за тот же период вырос на те же 35-40%.
Аналогия с транзитом особенно важна: белорусская сторона уже высказывалась о возможной переориентации своего экспорта с литовских портов на российские. Последний раз президент Лукашенко делал подобные заявления в конце 2012 года, и реакция Литвы была очень резкой. Тогда эти слова не обернулись практическими действиями, но агрессивная внешняя политика Вильнюса, предусматривающая вмешательство во внутренние дела и поддержку оппозиции, создает риск того, что эта тема снова станет актуальной.
