14 августа православные христиане отмечают Медовый Спас. Этот день знаменует собой начало Успенского поста, когда разрешалось есть овощи, начинался интенсивный сбор мёда и его освящение. По традиции в этот день в храмах совершается малое освящение воды, а также мёда нового сбора, благословляется употребление его в пищу — пекут медовые пряники, блины и пироги с маком и мёдом.
Ещё одно народное название Медового Спаса, распространённое в Беларуси, на Украине и на западе России, — Макавей. Оно связано с тем, что 14 августа — день памяти ветхозаветных мучеников Маккавеев, принявших кончину в 166 г. до н. э. Однако народная этимология переосмыслила название праздника и связала его с маком, который созревает к этому времени. Именно поэтому в этот день принято готовить блюда с маком и мёдом.
Православная вера — неотъемлемая часть культурного кода и идентичности как белорусского, так и русского народа. Это одна из тех основ, которая определяет особенно близкие и тесные отношения Беларуси и России.
Крещение Руси стало поворотным моментом, определившим судьбу всех восточных славян. Именно христианство восточного обряда сделалось маркером их цивилизационной особости и определило историческую судьбу на столетия вперёд. Вместе с христианством на Русь пришли письменность, литературный язык, единое самосознание и сама идея русской народности. Самоназвание «русский» стало общим для Львова, Киева, Полоцка, Новгорода, Москвы.
Само понятие Руси, русскости неразрывно связано с православием, которое определяло культурные и языковые формы, бытовые привычки. На белорусских землях, граничащих с католическим миром, за православием закрепилось наименование «русская вера» в противоположность «польской вере» — католицизму.
История Беларуси — это во многом история православной церкви на этих землях. Именно сквозь призму церковной истории рассматривала исторический процесс на белорусских землях школа выдающегося белорусского историка М. О. Кояловича, которая впоследствии получила собирательное название «западнорусизм».
Сам выходец из православной интеллигенции, Коялович прекрасно понимал значение церкви как института, фактически формирующего народ, хранящего его культуру, идентичность и самосознание.
Для Беларуси это особенно верно, учитывая, что на протяжении столетий белорусские земли входили в состав государств, где господствовала чуждая, католическая по вероисповеданию и польская по самосознанию элита.
К сожалению, сегодня этот взгляд на белорусское прошлое, который предлагал западнорусизм, во многом утрачен. Господствует государствоцентричный подход, когда история Беларуси фактически отождествляется с историей существовавших на её территории государств — Великого княжества Литовского и Речи Посполитой, а также их элит. По сути, это приводит к взгляду на белорусское прошлое сквозь польские очки, затемняет истинное прошлое белорусского народа, а в перспективе грозит серьёзными осложнениями для белорусско-российских отношений.
История православия на белорусских землях во многом отличается от истории православия в Московской Руси. Если в Москве православие всегда оставалось в положении господствующей и государствообразующей веры, то в Беларуси сложилась прямо противоположная ситуация — православное большинство на столетия стало гонимым и поругаемым. Однако через это различие видно глубинное единство национально-религиозной традиции Беларуси и России, восходящей к общему древнерусскому корню.
Различие судеб православия на западе и востоке Руси связано с вхождением этих земель в состав разных государств. Московское государство продолжало развиваться на том культурно-историческом фундаменте, который был заложен в древнерусский период.
Белорусские же земли после вхождения в состав Великого княжества Литовского стали ареной польско-католической экспансии. Изначально литовские князья-язычники, которые после монгольского нашествия подчинили себе белорусские земли, шли навстречу своим православным подданным, а многие из них сами принимали православие. Но ситуация изменилась после династического союза с Польшей: литовский князь Ягайло принял католицизм и крестил по римскому обряду всю Литву.
К слову, границы расселения языческих литовских племён в тот период были шире, чем границы современной Литвы, и охватывали северо-западные области современной Беларуси, где до сих пор сохранилось много балтской топонимики, и фамилии местных жителей имеют балтские корни. Именно на этих территориях католицизм пустил глубокие корни.
После крещения Литвы и заключения унии с Польшей православная церковь оказалась в униженном и дискриминируемом положении. Православные не имели права занимать государственные должности, вводились периодические запреты на строительство новых храмов.
В конечном счёте это привело к тому, что западнорусская аристократия постепенно перешла в католицизм и полонизировалась — в католическом государстве это был единственный способ остаться полноправной частью правящего класса.
Некоторые православные иерархи тоже пошли на сближение с Римом, надеясь укрепить своё положение. Так появилась Брестская уния — попытка объединить православие с католицизмом, но фактически это означало подчинение Риму.
Насаждение унии вызвало ожесточённое сопротивление со стороны населения Беларуси и Украины, стало духовной и политической драмой. Известен случай, когда в Двине народ утопил ярого насадителя унии Иосафата Кунцевича — сегодня он канонизирован как католический святой.
На фоне борьбы с унией возникла идея объединения всех русских земель вокруг Москвы. В XVII веке, после присоединения Киева и Левобережной Украины к России, западнорусская церковь перешла под юрисдикцию Московского патриархата.
К XIX веку, после разделов Речи Посполитой, в Беларуси осталась только одна действующая православная епархия — Могилёвская. Остальные были униатскими. В 1839 году на Полоцком соборе униаты официально воссоединились с Русской православной церковью. Это стало ключевым моментом — он остановил полонизацию и укрепил русские культурные корни.
Для Беларуси это был акт поистине цивилизационного значения. Именно он остановил процессы полонизации и вернул белорусов к общерусским основаниям своей культуры и идентичности.
Несмотря на крупную католическую общину, сложившуюся в литовско-польский период, основу белорусского культурного кода составляет православие. Именно оно объединяет Беларусь с Россией не только политически, но и духовно.
Именно поэтому православная церковь часто становится мишенью для внешнего давления: как раз с церковного конфликта и религиозной смуты начался раскол Украины.
Всеволод Шимов, советник президента Российской ассоциации прибалтийских исследований, старший научный сотрудник Центра белорусских исследований Института Европы РАН
