Семь лет назад начались события, вошедшие в новейшую историю под названием «арабская весна». Ближний Восток снова стал ареной противостояния главных акторов геополитики. Что из себя представляет этот регион сегодня и как живут страны, в которых произошла смена режимов? С этими вопросами аналитический портал RuBaltic.Ru обратился к переводчику, публицисту и писателю Исраэлю ШАМИРУ:
— Г‑н Шамир, семь лет назад в странах Ближнего Востока и Северной Африки стартовала волна протестов. Тунис, Египет, Йемен, Ливия… Какие предпосылки «арабской весны» были общими для всех государств?
— Общим было то, что режим в этих странах был очень застойным. Всюду были большие проблемы с трудоустройством, особенно у молодежи. Нужно вспомнить, с чего началась «арабская весна». Началась она с протеста разносчика в Тунисе. Разносчик был образованным и при более нормальном устройстве режима мог бы работать инженером, а не разносчиком булочек. Иными словами, арабские страны не смогли ответить на вызовы современности. Их стало корежить, и внешние факторы стали этому помогать. Но кроме внешних факторов были и внутренние.
— Как изменился Ближний Восток после арабских восстаний?
— К лучшему он не изменился. В Египте появился новый режим, не менее репрессивный и не менее застойный, чем старый. Если мы говорим о Египте, то и правление президента Хосни Мубарака было уже позорно, бесконечно долгим. Люди ощущали, что что-то надо сделать по-другому. Выбрали президента, но армия его быстро сместила.
Иными словами, у армии в Египте остаются такие прочные позиции, что с этим трудно что-то поделать.
В Сирии продолжается гражданская война и интервенция. Не видно, когда этому наступит конец. Сирия в тяжелом состоянии. Ливан и Иордания погребены под кучей беженцев.
Саудовская Аравия — это та страна, в которой еще ни одного восстания не было. Хотя она в этом нуждается.
Ближний Восток в не очень хорошем состоянии. А с другой стороны, когда он был в хорошем состоянии?..
— Есть ли перспективы у светского типа государства сегодня на севере Африки?
— Тунис, Сирия, Алжир остались светскими. Марокко не стало слишком религиозным. Нельзя сказать, что произошел серьезный поворот в сторону религиозности. Единственное место, где было похожее, — это Египет. Там народ действительно проголосовал за религиозную партию. Но армия это дело быстро сместила. Большого наступления ислама на Ближнем Востоке нет. Я бы не сказал, что произошло крушение светскости.
— Каковы перспективы радикального ислама в регионе? Решит ли проблему терроризма разгром «Исламского государства» (террористическая организация, запрещена в РФ — прим. RuBaltic.Ru)?
— Эта организация существует во многом благодаря поддержке США и Израиля. Если они перестанут эту организацию поощрять и поддерживать, то она может и исчезнуть. Она не сильно нравилась народу ввиду своей утопичности. Это обратная утопии, очень мрачная концепция — дистопия. Дистопическая идея вернуться в неведомый существовавший в VII веке ислам. Трудно поверить, чтобы этого народ действительно хотел.
— Сегодня можно говорить об отголосках «арабской весны» в странах Ближнего Востока? Если да, то какие государства находятся в зоне риска?
— Есть постоянное бурление под поверхностью в Саудовской Аравии и прочих странах Персидского залива. Но правят там очень жесткие режимы. Казнят они, два раза не задумавшись. Там американские базы на каждом шагу, готовые помочь и поддержать.
Когда мы говорим о зонах риска, мы подразумеваем что-то плохое. На самом деле проблемы Ближнего Востока остались. Они не то чтобы пропали, не то чтобы их не было.
Правители Ближнего Востока должны начать заботиться о том, что будет происходить в их странах. Это касается всех стран. Как тех, по которым прошлась «арабская весна», так и тех, кто избежал гражданской войны и беспорядков.
Проблемы остались.
— Что из себя представляет сегодняшняя Ливия?
— Ливия так и не оправилась после этих событий, после интервенции. Страна раздроблена на враждующие районы. Племена не подчиняются центру. Собственно, и центра как такового нет.
Ливия сейчас находится в таком состоянии, в котором она если и была, то во времена ухода из нее итальянских колонизаторов.
Свет в конце тоннеля для Ливии еще не виден.
— Позиции какого из серьезных политических акторов в регионе Ближнего Востока и Северной Африки сейчас самые сильные: США, России, Евросоюза?
— У России позиции усилились и теперь вошли в противостояние с интересами Соединенных Штатов. В Сирии мы видим, что противостояние перешло уже в прямые столкновения.
Есть фактор Саудовской Аравии, где правительство в лице принца Мухаммада пытается провести «бархатную революцию» сверху, при этом ничего не меняя.
Единственное, что он сделал, — это разрешил смотреть кино. Это уже большой прогресс для Саудовской Аравии. Но достаточно ли этого для того, чтобы можно было какие-то выводы сделать...
Сейчас США пытаются раскрутить новый виток конфронтации на Ближнем Востоке. Президент США Дональд Трамп заявил о признании Иерусалима столицей Израиля, что вызвало очень острую реакцию во всех странах Ближнего Востока. Пока это сдерживают, но последствия могут быть любыми. Происходит попытка США использовать национальное движение курдов в своих интересах.
Ближний Восток находится в очень сложном положении. Пока мы не видим, чтобы там наступила какая-то стабильность, пусть даже и временная.
