Польша в преддверии саммита НАТО намерена бороться с преградами для милитаризации Восточной Европы. Основная проблема при этом – убедить в целесообразности подобных шагов своих западноевропейских союзников.
Польша официально выступила против Основополагающего акта Россия – НАТО 1997 года. Это предложение озвучил глава польского МИД Витольд Ващиковский. «Обещания того времени дал НАТО того времени, а не организация после её расширения, – сказал министр на конференции в Эстонии и добавил: – Это документ о политических обязательствах, он не является юридически обязательным к исполнению. Я не считаю, что мы должны выполнять этот документ». Действительно, с 1990-х гг. годов Альянс изменился до неузнаваемости, вобрав в свой состав целый ряд государств, привыкших считать себя «прифронтовыми» и, следовательно, априори противостоящими России, и приблизился вплотную к границам «вероятного противника». Также он верно отметил, что ельцинская Россия эпохи разрухи 1990-х, этот Акт подписывающая, сильно отличается от России современной.
Польша, в свою очередь, со времён начала украинского кризиса планомерно выступает за демонтаж любых инструментов взаимодействия России и НАТО, а приход к власти консерваторов из «Права и справедливости» только усилил эту тенденцию.
Акт добрых намерений
Ващиковский совершенно прав: Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Российской Федерацией и Организацией североатлантического договора 1997 года, он же Акт Россия – НАТО, не является юридически обязывающим документом. Как подтвердил ветеран американской дипломатии Джон Корнблум, один из участников разработки Акта, документ нельзя считать международным договором или соглашением, следовательно, чисто технически, его невозможно нарушить. В беседе с The Wall Street Journal в сентябре 2014 года Корнблум согласился с доводами Польши: Акт, по сути, утратил свою актуальность, поэтому нет смысла за него держаться.
На самом деле многие положения Акта Россия – НАТО не соблюдаются уже давно. Одной из его главных целей была фиксация новых реалий, наступивших после распада советского блока.
Фактически Акт стал демонстрацией добрых намерений обеих сторон, обозначил желание России и НАТО отойти от мышления времён холодной войны.
Тогда стороны чётко зафиксировали, что не считают друг друга противниками. Теперь же Пентагон прямо объявляет Россию главным «глобальным вызовом», стоящим впереди террористического «Исламского государства», Северной Кореи и Ирана. Об угрозах, исходящих от России, откровенно говорят и натовские генералы. Ещё раньше, с выходом России, фактически рухнул ДОВСЕ – договор об ограничении обычного вооружения в Европе, который стороны обязали развивать и адаптировать в Акте Россия – НАТО. Россия окончательно вышла из ДОВСЕ в прошлом году; до этого участие в договоре было приостановлено – Кремль обвинил Запад в нарушении его условий. Позиция Россия также была вдохновлена судьбой Договора об ограничении ПРО, который тоже развалился после того, как в 2002 году из него в одностороннем порядке вышли США. После косовского прецедента и крымских событий актуальность потеряли положения Акта, декларирующие уважение к территориальной целостности и суверенитету.
Инструмент диалога
Если пресловутый Акт Россия – НАТО и так соблюдался лишь частично и не обязателен к исполнению, почему Варшава так озабочена тем, чтобы избавиться от него?
Во-первых, несмотря на декларативность многих фраз, Акт стал первым и пока единственным мостом между Россией и НАТО. Он создал фундамент для продуктивного сотрудничества между Москвой и Альянсом. Именно благодаря ему появился Совет Россия – НАТО, ставший площадкой диалога и обмена мнениями. Польские политики последовательно лоббировали идею свернуть любое взаимодействие между Россией и НАТО, наряду со странами Балтии и США став главными сторонниками концепции «изоляции» России. Изоляция потерпела крах: после двух лет «заморозки» Совета Россия – НАТО в руководстве Альянса пришли к выводу, что диалог с Россией всё-таки стоит поддерживать. В начале 2016 года генсек НАТО Йенс Столтенберг предложил задуматься о возобновлении заседаний в рамках Совета Россия – НАТО. Первая встреча в рамках реанимированного формата прошла 20 апреля. В налаживании диалога с Россией Варшава видит опасные уступки Кремлю и угрозу того, что отношения с Россией обрастут прагматикой и превратятся в business as usual.
Соответственно, для нейтрализации площадок диалога Польше выгодно выставить Акт Россия – НАТО устаревшим и изжившим себя.
Во-вторых, для умеренных европейских политиков Акт Россия – НАТО служит преградой для милитаризации и гонки вооружений. В 1999 году НАТО обязался «в нынешних и обозримых условиях безопасности» не осуществлять дополнительное размещение «существенных боевых сил» – в том числе в Восточной Европе. Польша, наоборот, последовательно уговаривает союзников по Альянсу размещать войска на её территории на постоянной основе. Параллельно идёт развёртка американских систем ПРО Aegis Ashore в Польше и Румынии. В румынском Девеселу система заработала 12 мая, а уже на следующий день в польском посёлке Редзиково вблизи Калининградской области заложили первый камень в строительство аналогичной базы. «С тех пор как мы вступили в Альянс, мы ждали, что НАТО придёт в Польшу, и сегодня это свершилось», – сказал на церемонии польский президент Анджей Дуда. Дуда и министр обороны Антоний Мацеревич неоднократно заявляли, что Польшу не устраивает её нынешний статус в НАТО и она стремится стать полноправным членом Альянса. Под этим имеется в виду, что в качестве форпоста по сдерживанию России Польша планирует радикально нарастить свой военный потенциал и привлечь на свою территорию максимальные ресурсы союзников. Акт Россия – НАТО этому мешает.
Вдруг немцы против?
В преддверии Варшавского саммита 8–9 июня Польша активизирует давление на союзников, задействовав все дипломатические рычаги, чтобы добиться «дополнительных гарантий безопасности» для себя и стран Балтии. В НАТО обсуждается возможность отправки на Восток четырёх новых батальонов, Россия в ответ готовится сформировать три новые дивизии у западных границ. Цель Польши – не допустить, чтобы перспектива нового витка милитаризации спугнула союзников, особенно Германию, а также умеренных политиков в Белом доме. ФРГ пока придерживается аккуратной риторики, предпочитает решать вопросы безопасности альтернативными методами, такими как увеличение собственной армии и развитие идеи создания общеевропейских вооружённых сил. Сдерживание России – «вопрос не постоянных баз, а вопрос умного передвижения войск» – заявила в апреле на встрече в Братиславе немецкий министр обороны Урсула фон дер Ляйен. «НАТО не обсуждает размещение баз… мы поддерживаем усиленное присутствие, но мы можем обойтись без баз», – сказал на том же мероприятии высокопоставленный чиновник Пентагона Джеймс Таунсенд.
Варшава крайне нервно реагирует на подобные сигналы, поэтому стремится при каждом удобном случае напоминать о важности российской угрозы.
Германия исправно отправляет по пехотной роте в Литву, и в конце апреля фон дер Ляйен встречалась со своим литовским коллегой. Речь о том, что Германия планирует принять участие в формировании батальона НАТО на территории Литвы. На такой же батальон на своей территории претендует Польша. Решение о постоянной ротации войск НАТО и должно быть принято на саммите в Варшаве. Акт Россия – НАТО, как и любые доводы против милитаризации и за рабочий диалог с Россией, Польша будет максимально дискредитировать в рамках кампании по убеждению союзников в том, что появление новых баз жизненно необходимо для безопасности Польши. В том числе Варшава будет продолжать раздувать приграничные инциденты с участием российской авиации и педалировать то, что НАТО обязуется защищать своих «новых» членов на Востоке. Успех Варшавы будет напрямую зависеть от способности убедить Берлин в том, что усиление группировки НАТО на Востоке, вопреки заявлениям России, отнюдь не усилит напряжённость в отношениях с восточным соседом и будет оправданным. На это у Варшавы осталось чуть больше месяца.
