×
Политика Политика

США вбивают клин между Россией и Европой. Ч. 1.

Источник изображения: http://blogs.voanews.com/

Введение новых торгово-экономических санкций против России со стороны Соединённых Штатов, которые настаивают на аналогичных мерах со стороны европейских стран, демонстрирует нежелание Вашингтона идти на компромиссы в разрешении нынешнего международного кризиса. К чему, в таком случае, на самом деле стремятся США и какую роль в этих планах занимают страны Балтии и Польша? Об этом портал RuBaltic.Ru поговорил с ведущим научным сотрудником Института проблем международной безопасности РАН, доцентом МГУ им. М. В. Ломоносова, ответственным секретарём журнала «Международные процессы» Алексеем ФЕНЕНКО:

- Алексей Валериевич, как, на Ваш взгляд, сейчас выстраиваются отношения России и США?

- Если брать общие проблемы, то ничего нового мы не видим. То, что мы сейчас наблюдаем в наших отношениях с США, – это результат окончания «холодной войны». Американцы считают, что «холодная война» для них кончилась очень плохо, хотя у нас многие придерживаются другой точки зрения. Почему? Во-первых, советский военный потенциал демонтирован не был, как был демонтирован военный потенциал Германии и Японии. Во-вторых, Россия сохранила за собой уникальный статус страны, которая технически может уничтожить США. К тому же, Россия остаётся страной, которая имеет сопоставимый с американским военно-промышленный комплекс. А в-третьих, сохранилась структура мира, сформированная после Второй мировой войны. Сохранился Совет Безопасности ООН с правом вето и правом блокирования американских действий.

Американцы понимали, что однополярный мир при таком соотношении сил невозможен. Поэтому ключевой задачей для США была и остаётся, ещё с 1948 г., ликвидация российского военного потенциала, и прежде всего - ракетно-ядерного комплекса, а кроме того - получение гарантий невозможности его быстрого восстановления. Думаю, что в идеале это было желательно сделать за счёт территориального разукрупнения России.

Грубо говоря, все эти 23 года американцы выстраивали последовательно именно такую политику на российском направлении – максимального ограничения её ресурсов в стратегической сфере. Естественно, что начиная с 2011 - 2012 гг. американцы ускорили это движение.

- Была ли «политика перезагрузки», в таком случае, попыткой нормализовать российско-американские взаимоотношения?

- Не совсем. Чем была, по сути, «политика перезагрузки»? Можно сказать, что это была проверка администрацией Обамы того, на каких условиях Россия готова радикально сократить свой стратегический потенциал. Сутью его «пражской речи» 5 апреля 2009 г. о радикальном сокращении стратегического потенциала был именно призыв на каких-то условиях ликвидировать ядерный потенциал. Через год начался кризис этой политики, потому что американцы поняли, что ни на каких условиях Россия не будет этого делать в обозримом будущем и что она не готова к невыгодным ей соглашениям по противоракетной обороне. Тогда американцы резко изменили подход к России, она снова стала враждебной страной.

На это наложилось ещё несколько обстоятельств. Это, прежде всего, возвращение Владимира Путина к власти в России. Он рассматривается в США как враждебная и неприятная фигура. Причина проста: Путин – это человек, который не идёт ни на какие выгодные американцам компромиссы в отношении контроля над вооружением.

Кроме того, американцы были очень разочарованы в протестном движении в России зимой 2012 г. Тогда они поняли, что никакое финансирование оппозиции в ближайшей перспективе не создаст критической массы для смены российского режима. Надежда оставалась сугубо на внешний фактор.

После этого стало происходить резкое обострение российско-американских отношений. С одной стороны, началось наступление на российскую элиту. Что стоит за «законом Магнитского», делом Бута и нынешними санкциями против российской элиты? Одна простая вещь:

американцы демонстративно показывают, что они не считают российскую элиту своим партнёром и не желают выстраивать с ней долгосрочные отношения, не гарантируют ей никакой безопасности. Напротив, создаётся завязка для обвинения России в том, что она криминальна и враждебна.

Ещё одно направление взаимоотношений – демонстративный отказ от диалога с президентом Путиным. После его возвращения в 2012 году мы попали в уникальную ситуацию: не было ни одной рабочей встречи Путина и Обамы. Не было диалогов ни о контроле над вооружением, ни о какой-либо другой сфере. Даже не знаю, есть ли в истории какой-либо аналог подобной ситуации. Наверное, только середина 80-х гг., между последними годами Брежнева и приходом к власти Горбачёва. Это полный отказ от выстраивания диалога с российской стороной.

- Как Вы оценили бы политику России по этому направлению?

- Для России такое положение дел создавало проблемы. С одной стороны, мы всё больше понимали, что нужна силовая демонстрация для принуждения к диалогу, а с другой стороны, мы жили в довольно благоприятной среде, но за счёт победы в «пятидневной войне» в Грузии. Благодаря той эффективной демонстрации силы в 2008 г., Россия получила некоторые преференции. Теперь потенциал той победы иссяк, и нам нужна новая демонстрация, более масштабная, для принуждения американцев к диалогу.

Но есть и другой момент. Думаю, что тот мировой порядок, который сложился со стороны американцев в 1990-е гг., был ориентирован на слабую Россию. Поэтому как только (примерно с 2005 г.) Россия стала ставить вопрос о его ревизии, США были этим предельно возмущены.

- Украинский кризис, в таком случае, оказался переломным событием в политике наших стран…

- Украина оказалась в эпицентре этих событий по нескольким причинам.

Во-первых, потому, что она для США была гарантией невозможности быстрого территориального восстановления Советского Союза.

Во-вторых, на Украине был большой конфликтный потенциал, связанный с глубокими этнополитическими и даже этноконфессиональными различиями внутри Украины.

В-третьих, Украина, несмотря на всё её слабое состояние, - это единственная страна вблизи России, которая обладает крупным военным потенциалом и в которой есть силы, чтобы вести не виртуальный, а реальный военный конфликт с Россией. Чем он закончится и как он будет развиваться, это уже другой вопрос.

Наконец, четвёртый момент - это раздражающий характер Украины. Эта страна 23 года демонстративно проводила антироссийскую внешнюю политику. Наши аналитики долго себя утешали, что там есть более настроенные к диалогу с Россией силы и мнения, но всё это оказалось, мягко говоря, не так. На Украине не было ни одного пророссийского политика. Политический спектр Украины состоял из откровенно враждебных и скрыто враждебных людей, но пророссийскую позицию на занимал никто. Думаю, что в какой-то момент в российском правительстве появилась идея Украину «наказать».

На это наложилась также блокировка переговоров по европейской безопасности. После грузинской войны мы пытались договориться с США о формате поведения в случае конфликта с другими странами, чтобы больше такого не повторить. Можно вспомнить и проект договора о европейской безопасности, и проект евроатлантической инициативы безопасности. Были и попытки пристроить Россию к странам «Восточного партнёрства» во время Сопотского саммита 2010 г. Всё это закончилось неудачей, поэтому с 2012 г. диалог по этому направлению был блокирован.

В итоге Украина взорвалась, став эпицентром новой конфронтации.

- Почему именно Украина воспринималась как гарант недопущения территориальной интеграции постсоветского пространства?

- Это наиболее крупная, кроме России, республика. Она близка к западному влиянию, и у неё наиболее крупный после России ВПК и потенциальный ядерный топливный центр. Кроме того, Украина тесно привязана к союзникам США по НАТО в силу её территориального расположения. Также следует принять во внимание культурный момент: близкая к России в этническом плане, эта страна имеет другой культурный и религиозный фон и нацелена, в общем, в другую сторону. Сейчас к власти пришли силы, которые, по сути, говорят, что Украина – это анти-Россия.

- Какую роль, на Ваш взгляд, играет сейчас информационная война между странами?

- Я не считаю, что сейчас можно говорить о какой-либо информационной войне. В США, например, образ России всегда негативный, там нет и не будет положительного образа.

Нам пора отказаться от мифа, что в англосаксонских странах к нам будут относиться хорошо. Я не видел в американских СМИ ни одной статьи о России, написанной в благожелательном тоне. Информационная война здесь не нужна.

Скорее, нам пора понять, что переломить такими средствами англосаксонское общественное мнение нам не удастся никогда.

Если брать Украину, то там тоже уже настолько сильны антироссийские настроения, что такие средства едва ли возымеют какой-либо эффект. Такое положение частично спровоцировала сама Россия, потому что нельзя сначала объявлять о вводе войск, а потом их не ввести и демонстративно от этого отказаться. Мы проиграли в том, что, несмотря на присоединение Крыма, в информационном смысле мы оказались в положении страны, терпящей поражение. Это для нас неприятно.

- Можно ли говорить о том, что США пытаются вбить клин в отношения России с европейскими странами?

- Они его уже давно вбили. Посмотрите на отношения России и Германии. Думаю даже, что это было одной из задач США – расстроить российско-германские отношения. Администрация Обамы начиная с 2009 г. активно играла против Германии. Это создание привилегированного франко-британского партнёрства, а теперь попытки рассорить Германию и Россию. Германия в таком случае оказывается в фактической изоляции и у неё не остаётся другого выбора, кроме как следовать в фарватере политики США. Думаю, что именно к этому американцы и ведут. Другое дело, что у власти в Германии сейчас та партия, которая максимально благоприятствует реализации этих целей.

Продолжение следует…

Подписывайтесь на Балтологию в Telegram!

Новости партнёров