Федор Парфенович Белкин — автор посредственных, но безукоризненно идеологически выверенных «деревенских» стихов. С 1947 по 1958 год он выпустил пять сборников: «Деревня», «Наш колхоз», «Родная земля», «Родной простор» и «Село Высокое».Но литературная карьера Белкина оборвалась из-за… телевидения. В конце 1950-х он яростно нападал в прессе на Илью Эренбурга и Маргариту Алигер, а затем решил повторить свои обвинения в прямом эфире.
И тут случилось неожиданное.
Как вспоминал писатель Григорий Свирский, во время телевыступления Белкина в московской гостинице его случайно увидел бывший следователь из Минска. Тот ахнул — пятнадцать лет он искал Федора Белкина… начальника нацистской жандармерии, лично расстрелявшего сотни партизан и евреев.
Белкин был арестован и получил 15 лет лагерей.
Из воспоминаний советского поэта Константина Яковлевича Ваншенкина: «Федя жил за городом в собственном доме, имел огород, держал корову. Этим в основном кормился. Он писал по-настоящему замечательные стихи о животных: «Бык», «Петух», «Воробей». О людях у него получалось хуже, он был натуральный поэт-анималист.
Следует заметить, что Федор обладал запоминающейся внешностью: у него был очень большой нос, но не орлиной, а утиной конфигурации. Кто-то сказал, что Гоголь поместил бы его под рубрику «Кувшинное рыло».
Но в ту пору публика мало кого из поэтов знала в лицо, — разве что тех, кто часто выступал в Политехническом. Стихотворные сборники выходили без фотографий авторов.
Однако появилась новая влекущая сфера — телевидение. Самые первые телевизоры с маленьким экраном (КВН-49), но с пустотелой, заполнявшейся дистиллированной водой линзой, — для увеличения. Воду покупали в аптеках. Мой тесть одним из первых приобрел телевизор, — соседи, не спрашиваясь, приходили смотреть каждый вечер.
Студия была только одна, на Шаболовке. Передачи шли, разумеется, в прямом эфире, — видеозаписи долго еще не существовало. Но какие молодцы телевизионщики! — они с самого начала стремились разнообразить свою единственную программу. Часто бывали получасовые передачи современной поэзии… Приглашало участников телевидение, но, конечно, по согласованию с Союзом. Некоторые, нетерпеливые, сами ходили к нашему начальству — проситься. Попросился и Федя.
Поскольку телевидение было еще в новинку, люди смотрели все подряд. Едва Федор Б. появился на черно-белом экране, как тотчас раздался звонок. Нет, не в студию, а на Лубянку.
Затем, на партсобрании, нам официально сообщили, что во время войны он был внедрен в партизанский отряд и в удобный момент вывел на него карателей. Мало того, лично участвовал в ликвидации преданных им бывших товарищей. Опознал его один из них, чудом уцелевший.
Так тяга к эфемерной славе оказалась сильней жизненной осторожности.
Через несколько лет Федор Б. умер в лагере, о чем нам тоже было доложено».
Источник: Свирский Г.Ц. На лобном месте: Литература нравственного сопротивления: 1946—1976. — Лондон: OPI, 1979; Ваншенкин К.Я. в мемуарах «В мое время» // Знамя, 1999. № 3; Блюм А. Запрещенные книги русских писателей и литературоведов 1917 –1991. - СПб.: Санкт-Петербургский гос. ун-т культуры и искусств, 2003.
