Возможность признания инкорпорации СССР Прибалтики становится предметом обсуждения между Сталиным и Рузвельтом в 1943 г. на конференции Большой тройки в Тегеране. Накануне тегеранской встречи в США демонстрировался фильм Ф. Капры «Битва за Россию» из серии «Почему мы воюем?» Перед тем как пустить фильм в прокат, из него изъяли документальные кадры о вступлении советских войск в прибалтийские государства в 1940 г.
В Тегеране Рузвельт заговорил со Сталиным о проблеме Прибалтики:
Рузвельт. В Соединенных Штатах может быть поднят вопрос о включении Прибалтийских республик в Советский Союз, и я полагаю, что мировое общественное мнение сочтет желательным, чтобы когда-нибудь в будущем каким-то образом было выражено мнение народов этих республик по этому вопросу. Поэтому я надеюсь, что маршал Сталин примет во внимание это пожелание. У меня лично нет никаких сомнений в том, что народы этих стран будут голосовать за присоединение к Советскому Союзу так же дружно, как они сделали это в 1940 году.
Сталин. Литва, Эстония и Латвия не имели автономии до революции в России. Царь был тогда в союзе с Соединенными Штатами и с Англией, и никто не ставил вопроса о выводе этих стран из состава России. Почему этот вопрос ставится теперь?
Рузвельт. Дело в том, что общественное мнение не знает истории. Я хотел бы поговорить с маршалом Сталиным о внутреннем положении в Соединенных Штатах. В будущем году в Соединенных Штатах предстоят выборы. Я не желаю выдвигать свою кандидатуру, но если война продолжится, то я, может быть, буду вынужден это сделать. В Америке имеется шесть-семь миллионов граждан польского происхождения, и поэтому я, будучи практичным человеком, не хотел бы потерять их голоса. Я согласен с маршалом Сталиным в том, что мы должны восстановить польское государство, и лично я не имею возражений, чтобы границы Польши были передвинуты с востока на запад - вплоть до Одера, но по политическим соображениям я не могу участвовать в настоящее время в решении этого вопроса. Я разделяю идеи маршала Сталина, я надеюсь, что он поймет, почему я не могу публично участвовать в решении этого вопроса здесь, в Тегеране, или даже весной будущего года.
Сталин. После разъяснения Рузвельта я это понимаю.
Рузвельт. В Соединенных Штатах имеется также некоторое количество литовцев, латышей и эстонцев. Я знаю, что Литва, Латвия и Эстония и в прошлом и совсем недавно составляли часть Советского Союза, и, когда русские армии вновь войдут в эти республики, я не стану воевать из-за этого с Советским Союзом. Но общественное мнение может потребовать проведения там плебисцита.
Сталин. Что касается волеизъявления народов Литвы, Латвии и Эстонии, то у нас будет немало случаев дать народам этих республик возможность выразить свою волю.
Рузвельт. Это будет мне полезно.
Беседа эта напоминает разговор двух деловых людей, каждый из которых решает проблемы собственного «бизнеса». Они говоря на одном языке и вполне понимают друг друга. Рузвельт обещает, что «не будет воевать» со Сталиным из-за Прибалтики. Сталин со своей стороны, выражает готовность провести «плебисцит» и сохранить, таким образом, лицо Рузвельта и американской демократии перед мировым общественным мнением.
Для Сталина это вообще не вопрос: организация кампаний «волеизъявления народа» в Советском Союзе уже давно была отработана до мелочей. И хотя ни тогда, в 1943-м, ни позднее не было подписано документа подтверждающего позиции сторон, тем не менее «большая сделка» состоялась: ведь именно так Рузвельт назвал торговлю со Сталиным относительно Прибалтики. Случай довольно типичный и мировой политике, когда «большие» договариваются за счет «маленьких».
Источник: Зубкова Е.Ю. Прибалтика и Кремль. – М.: РОССПЭН, 2008
