В конце июня 1941 года, после отступления Красной Армии, улицы Каунаса превратились в арену жестокой расправы. Ещё до появления немецких войск вооружённые банды литовских националистов начали охоту на евреев, вытаскивая их из домов, избивая, калеча и убивая. Лишь единицы пытались спасать обречённых — остальные либо молча наблюдали, либо присоединялись к резне.
Корни ненависти
Межвоенная Литва, управляемая авторитарным режимом Антанаса Сметоны, была пропитана антисемитизмом. Власть культивировала идею «корпоративного государства», где не находилось места для «чужаков». Евреи, веками жившие на этой земле, оставались для литовского общества «гостями» — терпимыми, но чуждыми. Их обвиняли в экономическом засилье, в симпатиях к большевикам, в предательстве национальных интересов.
В мае 1941 года «Фронт литовских активистов» опубликовал манифест, где евреев называли «паразитами», «предателями» и «пособниками советских оккупантов». Этот текст стал идеологическим оправданием будущих зверств.
Ад начинается
23 июня, с уходом советских войск, Каунас погрузился в хаос. Начались стихийные погромы: евреев вышвыривали из домов, избивали, убивали на месте. Временное правительство и церковь безмолвствовали, давая убийцам карт-бланш.
24 июня в город вошли немцы — и насилие достигло нового уровня. В ночь на 26 июня в пригороде Вилиямполе были зверски убиты около 800 евреев. Свидетели вспоминали обезглавленные тела, орущих от восторга погромщиков, о немцах, снимавших расправы на фотоаппараты.
Но самое чудовищное произошло 27 июня в гаражах кооператива Lietukis. Толпа литовцев согнала туда десятки евреев и начала изощрённую казнь. Молодой парень, , методично разбивал людям черепа ломом. Жертв заставляли пить воду из шланга, пока их внутренности не разрывались. Немцы фотографировали и смеялись.
Очевидец, актёр Лаймонас Норейкас, позже вспоминал:
«В толпе не было ни одобряющих, ни протестующих — все просто смотрели. Любопытные.»
За три дня в Каунасе убили более 2300 человек.
После погрома — гетто
Резня стала лишь прологом. Вскоре в Каунасе создали гетто, а в фортах начались массовые расстрелы. К концу войны из 37 тысяч каунасских евреев в живых остались лишь 3 тысячи. По всей Литве уничтожили 96% еврейского населения — большинство погибли от рук литовцев.
Немцы были впечатлены такой «инициативой». Как писал один из выживших:
«Нацисты о таких помощниках и мечтать не могли.»
Литовский национализм, взращённый на ненависти, породил чудовищ. И, как свидетельствуют документы и воспоминания, эти чудовища не пришли извне — они были своими.
