Это был последний подобный судебный процесс в Белорусской ССР. В Витебске в самый канун Дня Победы судили двух полицаев. Бывшие нацистские пособники и каратели, долго маскирующиеся под обычных советских людей, дотянули до 1986-го, когда их арестовали. То есть только через 41 год после окончания Великой Отечественной войны Комитет госбезопасности все-таки вывел их на чистую воду. Да так вывел, что ни отвертеться, ни спрятаться у скромных уроженцев Витебщины и даже орденоносцев не получилось. Громкий открытый процесс по делу нацистов отечественного разлива в мае 1987-го шел несколько дней, а председательствовал на нем член Верховного Суда БССР Леонид Дашук, государственным обвинителем выступал прокурор республики Георгий Тарнавский. Пресса, безусловно, проявила к нему очень активный интерес, за допросами обвиняемых и свидетелей, прениями обвинителя и адвокатов следил, по сути, все население Белорусской ССР.
Спустя десятилетия после войны советское правосудие смогло настигнуть лишь двоих из сотен добровольцев, запятнавших себя службой в 13-м батальоне СД. В мае 1987 года на скамье подсудимых оказались Виктор Борщевский (1923 г.р.) и Франтишек Котович (1925 г.р.) — на том момент советские пенсионеры с тремя и шестью классами образования за плечами. Несмотря на массовость преступлений батальона, доказательная база, достаточная для осуждения, была сформирована только против них.
Котович и Борщевский в ходе следствия и суда активно изворачивались, ссылаясь на плохую память, недостаток образования и особенности места проживания (до 1939 года они находились на территории, контролируемой Польшей). После войны один из них даже успел стать руководителем хозяйства в России и был удостоен ордена, другой же пять лет скрывался в сарае в деревне под Шарковщиной. Оба всё это время жили в страхе, ожидая неминуемого ареста.
Несмотря на то, что оба имели семьи, детей и получали государственные пенсии, к уголовной ответственности до этого момента один из них привлекался лишь за самогоноварение. Правоохранительные органы долгое время не уделяли им должного внимания, в то время как информация о преступлениях этих лиц была хорошо известна уцелевшим местным жителям, а также другим пособникам оккупантов, которым удалось избежать наказания.
Обвинение против полицаев включало несколько ключевых пунктов: участие в ликвидации гетто и расстрелах мирных жителей; проведение карательных операций по сожжению деревень и уничтожению их населения (Калиты, Чупры, Толща и др.); участие в подавлении Варшавского восстания; а также сокрытие своей службы у немцев в послевоенное время.
Тем не менее, справедливость восторжествовала: Котович и Борщевский были приговорены к высшей мере наказания. При этом следует отметить, что некоторые их сослуживцы по 5-й роте 13-го батальона СД, проходившие по делу в качестве свидетелей, ранее отделались либо незначительными сроками, либо вовсе избежали ответственности. Среди них были выходцы не только из Белоруссии, но и с Украины, из Прибалтики.
Потерпевшая Жорова Татьяна Карповна, 1935 года рождения, на момент суда проживала в деревне Вязовец Молодечненского района, уроженка деревни Толщи:
—У меня убили мать Анастасию, братьев Николая, Владимира, сестер Галю и Лелю. Все они были сожжены с мамой в сарае… Отец потом нашел обгорелого мужчину, который все и рассказал. А мы в этот день пошли в деревню Хромовичи, что нас и спасло. Слышали крики и вонь. От дыма нельзя было высидеть даже в лесу.
Судья:
— Как вы оцениваете все содеянное?
— Звери и те лучше…
Потерпевший Скряга Михаил Петрович, 1906 года рождения, на момент суда проживал в деревне Слобода Логойского района:
— Проживал в войну в Толщах, ушел в партизаны, которые воевали в бегомльских лесах. Из моих близких сожгли мать Тодору, брата Владимира, сестру Янину. Я уже потом об этом узнал.
Судья:
— Вы знали, кто сжег деревню и людей?
— Полицейские. Из нашей деревни никто не служил в полиции.
— К вам в партизанский отряд перебегали полицейские?
— Нет, никогда. Хотя, если бы кто-то из них захотел, сделать это не составило бы труда. Свидетель Даркель Ян Брониславович, 1925 года рождения, уроженец шарковщинской деревни Новосельцы.
Судья:
— Когда служили в полиции?
— С осени 1943 года по апрель 1944-го.
— Вас судили?
— Нет.
— Какие операции с вашим участием проводились?
— Только в Минском гетто.
— Кто был с вами?
— Корсак, Борщевские, Котович.
— Что делали Борщевский и Котович?
— То же, что и все. Из душегубок трупы выгружали те, кто ехал в брезентовых машинах.
— Что делали с теми, кто разгружал?
— Раздевали и у ямы расстреливали. Кто расстреливал? Мы, кто там был, тот и выполнял приказ.
— В каких еще операциях участвовали?
— Больше нигде!
— Вас допрашивали в августе 1986-го. Вы сказали, что выезжали на сожжение деревни. Почему обманываете суд?
— Да, было — один раз.
— Как удалось уйти от ответственности? И почему тогда, в 1945-м, сказали, что были угнаны в Германию, и не признались честно, что сжигали заживо своих же людей?
— Я думал, если виноват, то найдут, где бы я ни был…
Источник: Михович С. Витебский трибунал: невыученные уроки // Сельская газета. 20.03.2021
