Самое громкое событие прошедшей недели — прорыв на переговорах так называемой Шестерки с Ираном и возможное снятие санкций.
Барак Обама, президент США:
"Сегодня Соединенные Штаты вместе со своими союзниками и партнерами достигли исторического взаимопонимания с Ираном".
Это — серьезный ход, и вот в чем его смысл.
Снятие с Ирана американских и европейских санкций в перспективе означает выброс на мировой рынок дополнительного миллиона баррелей в сутки, что должно еще сильнее продавить цену на нефть.
Новости из Лозанны уже привели к падению нефтяных фьючерсов на 4%. Кроме того, сделка позволяет Западу вновь фантазировать о выводе на рынок Европы иранского газа, в пику Газпрому. Правда, гипотетическая труба должна проходить через Сирию, но и Башару Асаду внезапно дают выступить в прайм-тайм на канале CBS.
Теоретически Запад могут интересовать и более горячие каштаны — работала ведь при Клинтоне серая схема по поставке вооружений из Ирана в Боснию. Кроме того, любая перезагрузка дает шанс иранским либералам активизироваться и устроить у себя небольшую Перестройку, а то и Майдан. Собственно, на это Обама и намекает, проводя вот такие аналогии.
Барак Обама, президент США:
"Простые американцы помнят, что в разгар Холодной Войны президенты Никсон и Рейган заключили исторический договор о разоружении с Советским Союзом, гораздо более опасным противником. Несмотря на то, что этот противник не просто угрожал уничтожить нашу страну и наш образ жизни, но и обладал для этого всеми возможностями. Те соглашения не были идеальными, но они сделали наш мир безопаснее. Сделка с Ираном приведет к тому же результату".
В общем, налицо попытка убить сразу с десяток зайцев. Конечно, при условии, что Конгресс не покажет фигу охотнику. Но если смотреть на это шире, то готовность Обамы к диалогу с Ираном — декларация о намерении, оставив за скобками все остальные проблемы, полностью сосредоточиться на Евразии. То есть на России.
Иными словами, не терроризм и ИГИЛ, не Тегеран и его ядерная программа, не Латинская Америка и Куба, с которой недавно Обама тоже демонстративно мирился, не Северная Корея, а Россия, Россия и только Россия — становится ключевой мишенью американской внешней политики.
Все по заветам дедушки Бжезинского. Это ни в коем случае не означает ни прекращения гражданской войны в Сирии, ни сворачивания поддержанной США антииранской военной интервенции в Йемене, ни отказа от антикитайской риторики. Нет. Все это будет тоже. Просто не сейчас. Знакомая имперская стратегия — расчленяй и властвуй. Республиканцы и демократы, сменяющие друг друга в Белом Доме и на Капитолийском холме — лишь коллективный злой и добрый следователи, то проявляющие к кому-нибудь милость, то впадающие в ярость. Сегодня следователя интересует Белград, завтра Багдад, послезавтра опять Белград.
Надо понимать, что США ведут игру на всех досках сразу, причем иногда — и черными, и белыми.
Вот позавчерашний посол в ООН Болтон на страницах Нью-Йорк Таймс в статье под названием "Чтобы не допустить создания Ираном бомбы, надо разбомбить Иран" , что пряник-то — пряником, но и кнут никуда не делся.
Джон Болтон, бывший посол США при ООН:
"Тегерану нельзя верить в заключении атомной сделки. Сила — единственный вариант".
В Иране тоже у власти не идиоты и тоже все понимают.
Хуссейн Дегхан, министр обороны Ирана:
"Иран и Россия способны противопоставить жадности и экспансионистской политике США кооперацию и совместные усилия по использованию наших стратегических возможностей".
С военными возможностями примерно — понятно. Однако что может противопоставить всем этим геополитическим вывертам российская экономика? То, что до сих пор делали с иранской, теперь пытаются делать с ней. Из России ушла Дженерал Моторс, а из Ирана когда-то выдавили Пежо-Ситроен, заставив бросить автомобильные заводы. Банковская блокада — тех же французов из БиЭнПиПариба США ободрали на девять миллиардов долларов за неполное соответствие санкциям — конфискация капиталов, ограничения на импорт жизненно важных лекарств — все эти садистские рецепты понемногу начинают испытывать на нас.
И географически, и экономически Россия — не Иран. В угол авианосцами не зажмешь. Если, конечно, не помогут наши, доморощенные американцы, по-прежнему влияющие на экономический курс.
Евгений Примаков, академик РАН:
"Важнейшие социально значимые товары мы закупаем. Доля закупаемого за рубежом оборудования и технологий в металлургии — 75%, ТЭКе и лесопромышленном комплексе - 70%. Сельское хозяйство почти полностью зависит от импортных поставок семян, пестицидов, средств ветеринарии, оборудования для птицефабрик и животноводческих комплексов и прочего. Легкая промышленность зависит не только от импорта оборудования, но и сырья. Более 70% лекарств, 40% продовольствия, большая часть промышленных потребительских товаров закупается за рубежом".
Это злободневное и грозное, как церковный набат, Евгения Максимовича Примакова на недавней конференции в Торгово-промышленной палате осталось практически незамеченным. Еще бы, чай не гайдаровский форум. Тем более, если министру экономического развития, с развитием у нас все в порядке.
Алексей Улюкаев, министр экономического развития РФ:
"Среднегодовая инфляция — 16% в этом прогнозе. А начиная с 16-го года, когда инфляция сокращается, у нас к декабрю — 12%, к началу следующего года — выход на одноцифровую инфляцию, и по 16-му году снижение до 7-ми с небольшим процентов. Это означает, что снова позитивными становятся реальные заработные платы, реальные доходы, розничный товарооборот.Кроме того, восстанавливается инвестиционная активность как государственных капиталовложений, так и капиталовложений частного бизнеса, примерный уровень — 3% в год".
Правда, обо всем этом министр рассказывал 1 апреля, а значит, возможно, и к словам его надо относиться с юмором. Но если посмотреть на отчетность Госкомстата за январь, то становится уже не так смешно. Обрабатывающее производство — промышленность то есть — рекордный убыток в 506 миллиардов рублей.
Где импортозамещение? На том же круглом столе в Торгово-промышленной палате говорят о росте скрытой безработицы, которая значительно превышает официальные цифры, о денежном голоде, ставящем целые отрасли на грань выживания.
Если резюмировать выступления экспертов — курс на ожидание иностранных инвестиций и потепление отношений с Западом, на отказ от мобилизации и силовой модернизации, на упорное использование монетаристских примочек и припарок — уже не просто абсурден, он преступен.
Хотя некоторые по-прежнему несогласны. Некоторые любят полиберальнее.
Алексей Кудрин, бывший министр финансов РФ:
"Стагнирующая экономика, как минимум, ближайшие пять лет, мы почти уже обречены. Даже если начать реформы, то они дадут результат не в течение одного-двух лет".
Лучший на свете министр финансов не забыл посчитать и убыток от воссоединения с Крымом — 200 миллиардов. Крым вообще — камень на шее либерального экономиста. В своей полемике рыночники и государственники переходят на повышенные тона, а время между тем идет. Можно, конечно, уповать на то, что вслед за Ираном всемогущий вашингтонский следователь однажды подобреет и к нам, но таких непуганых оптимистов, к счастью, остается все меньше.
Пессимист убежден, что стакан наполовину пуст. Оптимист — что он наполовину полон. Реалист не спорит с ними. Он ищет того, кто выпил воду.
