Аналитический портал RuBaltic.Ru продолжает серию статей о подлинных, а не выдуманных историях успеха государств. Чехия и Беларусь — единственные постсоциалистические страны Центральной и Восточной Европы, которые сумели спасти, адаптировать к рыночной экономике и модернизировать оставшееся после социализма производство, сохранить основную долю промышленности в структуре экономики. В случае Чехии это стало возможно в первую очередь за счет стратегического сотрудничества с Германией: соседство с одной из крупнейших экономик мира и преодоление застарелой, исторически обусловленной вражды с немцами позволили чехам сохранить рабочие места, избежать массовой трудовой миграции населения и, как следствие, сохранить потенциал для развития, который утратили страны Прибалтики.
Чехия, наряду со Словенией, является самой экономически развитой страной Центральной и Восточной Европы. При этом она является наиболее индустриальным государством региона: промышленность составляет основу чешской экономики, в промышленном производстве занято более 40% экономически активного населения Чехии.
Чешская промышленность высокотехнологична. Ее основу составляет машиностроение, продукция которого производится преимущественно на экспорт. Чехия — экспортоориентированная экономика. Чехия занимает второе место в мире по количеству произведенных легковых автомобилей. И это при населении в 10 миллионов человек.
Символ чешского машиностроения — торговая марка Škoda. Концерн Škoda Holding производит и поставляет на мировые рынки трамваи, локомотивы, троллейбусы, вагоны метро, оборудование для энергетики (в том числе атомной), станки, коробки передач, гидравлическое оборудование.
Наиболее известны в мире легковые автомобили Škoda. Автомобилестроительная компания Škoda Auto выпускает также грузовики, автобусы и авиационные двигатели, но основная статья производства — легковые бюджетные «Шкоды», экспортируемые в десятки стран мира.
Производство автомобилей, получивших впоследствии бренд Škoda, началось в Чехии еще в XIX веке. В социалистической Чехословакии предприятие было национализировано и превращено в монополиста производства частных автомобилей. Заводы Škoda достигли огромных производственных возможностей, но их продукция всё более отставала от западных аналогов.
Для выхода из кризиса заводу было решено найти сильного зарубежного партнера для привлечения инвестиций и обеспечения технологической поддержки. На эту роль правительством Чехословакии был выбран немецкий Volkswagen, в течение десяти лет с 1991 года выкупивший предприятие в собственность у государства, проведший его технологическую модернизацию и вернувший ему конкурентоспособность.
История со «Шкодой» и «Фольксвагеном» — образцовая.
Чехии удалось спасти свое крупное производство и остаться высокоразвитой экономически индустриальной страной за счет стратегического сотрудничества с Германией, за счет сопряжения своей экономики с самой мощной экономикой Европы.
Поэтому Чешская Республика представляет собой феномен на фоне всеобщей деиндустриализации других постсоциалистических стран. Не считая земель бывшей ГДР, кроме Чехии есть только одна страна Центральной и Восточной Европы, сохранившая и модернизировавшая свою индустриальную сферу после коллапса социализма. Это Беларусь.
При всей разнице путей, которыми шли Чехия и Беларусь в борьбе за спасение крупной промышленности (в чешском случае — классические рыночные реформы с приватизацией, либерализацией и возвращением собственности частным владельцам, в белорусском случае — сохранение государственной собственности и плановой экономики), политику Праги и Минска объединяли ключевые черты.
Во-первых, большая промышленность была осознана Чехией и Беларусью как национальное достояние и ее спасение было признано вопросом выживания государства. В обеих республиках индустриальное производство было не просто основой экономики, а становым хребтом государства, уничтожение которого было бы гибелью для страны. Поэтому как в Беларуси к середине 1990‑х годов, так и в Чехии «запустить заводы» стало национальной идеей.
Промышленное производство на территории нынешней Чешской Республики имеет глубокие исторические корни. Еще во времена Австро-Венгрии чешские предприятия были промышленной базой этого государства, а перед ее распадом на чешской территории было сосредоточено около 70% промышленного производства всей империи Габсбургов.
После возникновения независимой Чехословакии развитие промышленности здесь достигло таких масштабов, что в межвоенный период ЧСР считалась одной из наиболее развитых стран мира. В социалистический период производство было сохранено и расширено, но по мере исчерпания эффективности социалистической модели хозяйствования начался кризис. Однако отказ от социализма для чешского общества ни в коем случае не означал отказа от своих заводов и фабрик — спасение страны от угрозы деиндустриализации было национальным консенсусом.
В найденном решении — второе ключевое сходство Чехии и Беларуси.
В обоих случаях индустриальную экономику было решено спасать за счет кооперации с крупнейшей соседней экономикой: в чешском сценарии — немецкой, в белорусском — российской.
В случае Чехии речь шла не просто об интеграции в Евросоюз (в него вступили все страны бывшего Варшавского блока), а о комплексной политике привлечения немецких экономических ресурсов. Чешские фабрики и заводы передавались правительством в собственность немецким компаниям на условиях проведения технологической модернизации и сохранения рабочих мест. Чешский экспорт последовательно переориентировался на ФРГ: доля Германии в структуре экспорта доходила до 80%. Между Прагой и Берлином создавались двусторонние программы экономического, регионального, инфраструктурного сотрудничества.
Важнейшим условием стратегического партнерства с Германией стало преодоление тысячелетней, исторически обусловленной вражды чехов с немцами и отказ от старых обид. Пойти на историческое примирение с обоими немецкими государствами — Германией и Австрией — чешскому обществу было непросто, учитывая историю их отношений.
Немцы всегда считались колонистами и оккупантами, захватывающими чешские земли и желающими гибели чешскому народу. В XVII веке из 2,5 миллиона чехов в живых осталось менее 700 тысяч. Присоединение к империи Габсбургов привело к насильственной германизации чехов; к началу XIX века они были близки к полной ассимиляции и превращению в немцев, а чешский язык был на грани исчезновения.
Поэтому национально-освободительная борьба чехов носила в первую очередь антинемецкий характер и заключалась в борьбе за политическую независимость от Австрии и преодолении культурного влияния всех немцев. Межвоенная Чехословацкая Республика была антинемецким националистическим государством, враждебно настроенным по отношению к Австрии и Германии. Исторически обоснованная вражда порождала подозрения в адрес немецких соседей. Эти подозрения, увы, оправдались: произошел Мюнхенский сговор 1938 года, аннексия Гитлером Судетского края, а затем и нацистская оккупация Чехословакии с планами ликвидации «неполноценных славян».
При таком бэкграунде пойти на сближение, кооперацию и стратегическое партнерство с Германией (а также Австрией) для Чехии было решением очень сложным.
Тем не менее чехи пошли на забвение старых обид и получили в итоге не просто сохранение своей промышленной отрасли, но самую развитую и успешную экономику Центральной и Восточной Европы.
Сегодня Чехия — это не только локомотивы и автомобили, это страна, в которой строят самолеты. На фоне всеобщей архаизации региона технологическое развитие республики выделяется очень ярко.
Не в меньшей мере Чехию выделяет рост населения. На фоне всеобщей депопуляции других постсоциалистических стран население Чешской Республики не только не сократилось, но даже выросло. В 1991 году в стране жили 10,3 миллиона жителей — теперь живут 10,5 миллиона. На протяжении многих лет рождаемость в Чехии превышала смертность. Эмиграция из страны, по сравнению с соседними Польшей и Словакией (не говоря уже о странах Прибалтики), невелика, хотя под боком находится богатая Германия, зарплаты в которой кратно выше. Тем не менее вымирание чешскому народу из-за массового отъезда населения не грозит.
У экономического успеха Чехии много причин. Эта страна начала с того, что в 1992 году «сбросила балласт» в виде экономически отсталой депрессивной Словакии. Она отказалась переходить на евро, сохранив одну из самых твердых и надежных валют — чешскую крону. В Чехии в 1990‑е годы не смогли закрепиться у власти националисты, и восточноевропейский национализм с его вечным расчесыванием старых исторических болячек, поиском внешних и внутренних врагов и ссор с соседями не стал основой развития этой страны.
Но главная причина успехов Чехии — в преодолении застарелой вражды и налаживании экономической кооперации с объективно главным соседом, Германией.
Чешский опыт позволил экономистам расширить пространство применения термина «финляндизация»: под ним стали понимать не уникальную модель взаимодействия Финляндии с Советским Союзом, а общую ситуацию, когда малое государство получает условия для экономического рывка за счет стратегического партнерства с большой соседней страной, приобретая взамен на отказ от застарелых исторических распрей и политических разногласий огромный гарантированный рынок сбыта и ресурсы для экономического развития.
Финляндия и СССР. Чехия и Германия. Беларусь и Россия.
Чехия доказала, что переход от социализма к рынку не обязательно означает деиндустриализацию экономики, а вступление в Евросоюз не обрекает восточноевропейскую страну на превращение в рынок сбыта и рынок дешевой рабочей силы — периферию Западной Европы с массовой депопуляцией.
Стремление сохранить фабрики и заводы не означает «совок», так же как разрушение промышленности и переход к постиндустриальной экономике не означает прогресс. Впрочем, стоит ли рассказывать об этом «балтийским тиграм», которые пережили настолько мощную «историю успеха», что оттуда, не выдержав их «прогрессивности» и «продвинутости», «свалила» половина трудоспособного населения?
Читайте также:
Учись, Прибалтика: история успеха Исландии
Учись, Прибалтика: история успеха Польши
Учись, Прибалтика: история успеха Словении
Учись, Прибалтика: история успеха Беларуси
Учись, Прибалтика: как стать Европой
Учись, Прибалтика: история успеха Финляндии