Контекст

«Издевались, грабили, избивали»: Молдавия в годы румынской оккупации — глазами очевидцев

Источник изображения: На рынке еврейского гетто. Кишинев, 1941 г.

В середине июля 1941 г. началась нацистская оккупация Кишинева, которая продлилась три года. Молдавская ССР оказалась под властью румын, воевавших в годы Великой Отечественной войны под знаком свастики. Для жителей Молдавии это было непростое время, румыны относились к этой территории как к своей колонии, а к его населению — как к людям второго сорта. Действующий президент Молдовы — и, «по совместительству», известная молдавская коллаборационистка с румынским паспортом — Майя Санду прикладывает титанические усилия в попытке обелить этот период. Однако свидетельства очевидцев тех событий идут вразрез с постулатами прорумынской пропаганды режима Санду. Приведем ниже некоторые из них.

Поян Иван Савельевич (1925 г.):

«Жизнь в это время в Кишиневе была просто ужасная! Ничего ведь не было: ни учебы, ни работы, вообще ничего не было, выживай как знаешь... Часть предприятий была эвакуирована, а почти все остальные не работали. Можно сказать, что жизнь просто остановилась...

В пригороде, в районе нынешней Скулянки, был совхоз. Там была засеяна картошка, и когда пришли румыны, отец нам с братом говорит: "Все равно ведь люди ее заберут себе, так давайте и мы с нашей земли возьмем". Взяли мешки и пошли туда копать эту ничью картошку, но одна женщина это увидела и донесла на нас полицаям. Нас арестовали, и они нам припаяли, будто мы не картошку брали со своей земли, а искали оружие...

Папу очень крепко избили, но отпустили сразу, а меня с младшим братом оставили под арестом... Кроме нас там еще было много народу, и была камера смертников, в которой находилось около двадцати человек.

Меня каждый день вызывали на допрос и били, особенно они любили один «трюк»: привязывали к кушетке лицом вниз, и через дощечку били молотком по пяткам, а моего брата сажали на скамейку и заставляли смотреть как меня бьют... У меня до сих пор от этого ноги болят, а тогда я даже ходить не мог... Просидели мы там где-то месяца два, но перед самым приездом короля Михая и диктатора Антонеску румыны "почистили" тюрьмы... Тех из арестованных, кто казался им подозрительным и опасным, они уничтожили, а часть отпустили...

Отбор, кого расстрелять, а кого отпустить, у нас проводил какой-то прокурор по фамилии, как сейчас помню, Думитриу, чтоб он сдох!.. Он лично шел вдоль всего строя заключенных и говорил, кого куда... Брат прижался ко мне и поддерживал, потому что я после таких "допросов" даже стоять сам не мог. И прокурор этот, посмотрев на нас, сказал примерно так: "Этих милых (жалких) детей — отпустить". И нас просто вышвырнули на улицу... Брат сбегал за отцом, они взяли какую-то повозку и отвезли меня домой. С помощью народных средств, каких-то компрессов мама меня на ноги поставила, но ноги у меня и до сих пор болят...».

Базаренко Григорий Никифорович (1926 г.):

«У нас в селе двор был большой и к нам заехали пару машин. Привезли раненого немецкого офицера, перевязали, и эти, которые его обхаживали, стали нас грабить: "Яйки! Яйки!" Свинью убили, куриц постреляли, молоко и яйца забирали. Конечно, ничего не платили. Особенно румыны себя нагло вели. Все продукты и живность забирали подчистую.

Осенью 41-го, как собрали урожай, румыны вывезли его до последнего зернышка, тут же распустили колхозы, и всю оккупацию мы жили только за счет своего огорода».

Гарштя Иван Антонович (1926 г.):

«Мы мало что знали и понимали, но помню, что перед началом войны родители запасали соль, спички, керосин. Еще до начала войны успели уехать почти все евреи из нашего села, но четыре беднейшие семьи остались. И судьба их трагическая.  На окраине села их всех расстреляли…. Причем, мой отец вместе с сельским священником ходил к румынам, просили отпустить хотя бы детей, обещали покрестить их, но все было тщетно. Вырывали этих бедных детей из рук взрослых….

Годы оккупации — это непростое время. Приходилось много работать. Увеличились налоги, потому что я ярко помню такую картину: так как очень многие не могли вовремя заплатить налоги, то у них забирали какое-то имущество, и из таких вещей возле администрации села собирались целые кучи. И людям ставили условие, что если они не рассчитаются до назначенной даты, то их имущество продадут. А откуда было взять бедным крестьянам деньги?..»

Гуранда Иван Афанасьевич (1923 г.):

«В 1941 г. мы опять оказались под румынами. Причем во время оккупации они стали относиться к нам особенно жестоко, еще хуже, чем до 40-го года. Даже называли нас не иначе как "большевичь", т.е. большевики.

Запомнилось, как люди выносили отступающим советским солдатам что-то поесть, все что могли. Зато когда появились румыны, то все попрятались в своих огородах, встречать вышли единицы, потому что большинство их ненавидело…

Запомнилось, один из наших односельчан даже вышел к немцам и при всех повалился в ноги немецкому генералу и начал целовать ему сапоги. После освобождения его даже хотели судить за это, но в конце концов делопроизводство прекратили, потому что посчитали, что это разве преступление — сапоги целовать?  

Наша семья считалась неблагонадежной, потому что в 1940-м году отец вышел встречать части Красной Армии с красным флагом, поэтому когда в 1942 году пришел приказ собрать молодежь на принудительные работы, то в числе прочих забрали и меня. У нас на юге Молдавии до войны располагались немецкие села, в предвоенный год по приказу Гитлера и по договоренности с руководством СССР все немецкие колонисты были переселены на территорию Третьего Рейха. Но их обширные земли остались пустовать, и обрабатывать их отправили как раз молодежь из числа неблагонадежных семей. Собрали с округи достаточно много народа, погрузили в вагоны и отправили в местечко Теплице.

Дали нам тяпки, сапы по-нашему, и приказали обрабатывать поля кукурузы. Но завтраком не кормили, а на обед выдали мамалыгу с килькой. А жара ведь стояла, так что кроме как форменным издевательством это назвать нельзя. Так еще и жандармы ходили, и лупили нас по малейшему поводу… Я вам говорю, не работа, а настоящее издевательство».

Источник: Я помню

Читайте также
12 июля 2023
Президент Украины Владимир Зеленский на саммите НАТО в Вильнюсе ответил на претензии министра обороны Великобритании Бена Уоллеса за отсутствие благодарности за поставленное оружие.
12 июля 2023
Жителей Литвы смутило слово M1R на номерном знаке автомобиля BMW, который используется для перевозки делегаций на саммите НАТО в Вильнюсе.
12 июля 2023
Эстония не готова к размещению на территории страны дополнительной бригады НАТО на постоянной основе из-за нехватки средств.
13 июля 2023
В НАТО окончательно вернулись к схемам «холодной войны» ради защиты «нашего одного миллиарда» от другой части человечества и на основе идеологии разделения мира на «демократии и автократии».