На саммите ЕС обе стороны объявили о победе и не сдержали обещаний. До встречи 18–19 февраля в Брюсселе председатель Европейского совета Дональд Туск испытывал скепсис по части успеха переговоров с британским премьером Дэвидом Кэмероном и откровенно сомневался, что удастся достичь компромисса. Вышеградская группа во главе с её самым крупным членом – Польшей – воспринимает некоторые идеи Кэмерона в штыки. При этом еврочиновники прекрасно понимают, что на кону – ни много ни мало – судьба ЕС. От исхода больших британо-европейских переговоров напрямую зависит позиция Лондона во время проведения референдума о возможном выходе Соединённого Королевства из Евросоюза.
Дональд Туск, председатель Европейского совета:
«Самый большой риск заключается в том, что премьер Дэвид Кэмерон вернётся в Лондон и там ему скажут: “Ты всё проиграл”. Тогда, вероятно, и референдум будет проигран… Возможный выход Великобритании из состава Евросоюза может означать начало его конца».
Камнем преткновения стало право Великобритании ограничивать пособия для мигрантов из других стран ЕС. Количество только одних поляков, в поисках лучшей доли отправившихся в Лондон, перевалило за полмиллиона человек. Правительство видит гастарбайтеров серьёзным бременем для бюджета. Страны – доноры мигрантов считают любые ограничения «социалки» для соотечественников формой дискриминации, потому активно выступают против. После многочасовых дебатов, продолжившихся далеко за полночь, сторонам удалось добиться соглашения. Результат значительно отличается как от предвыборных обещаний британских консерваторов летом 2015 года, так и от осенних требований, официально выставленных Кэмероном перед Туском.
Во-первых, по изначальному плану Кэмерона, в политической риторике названному «ручной тормоз», мигранты могли получать социальные выплаты и льготы не сразу по прибытии, а через четыре года работы в Британии. Евросоюз признал за Британией такое право, но установил максимальный срок действия «ручного тормоза» – семь лет. Дальше продлевать пока нельзя. Видя, что ввести ограничения бессрочно невозможно, Кэмерон хотел установить срок действия режима в 13 лет, но Брюссель отказался. Вышеградская группа предлагала пять лет. Продление режима будет происходить не автоматически. Всякий раз Лондону придётся доказывать и обосновывать, что мигранты заполонили города и вредят экономике.
Во-вторых, Кэмерон очень рассчитывал прекратить практику выдачи детских пособий мигрантам, если дети остаются на родине. В итоге вместо отмены выплат они будут индексироваться в соответствии с экономическим положением страны-донора. То есть польские дети мигрантов будут получать из британской казны столько же денег, сколько бы они получали в Польше. Индексирование для новоприбывших мигрантов наступает сразу. Для уже живущих в Британии мигрантов – лишь с 2020 года.
Как отреагировали в Британии?
Кэмерон вернулся в Лондон презентовать себя победителем. После тяжёлых переговоров в Брюсселе он «с чистой совестью» наконец назначил дату референдума – 23 июня – и призвал британцев голосовать за Евросоюз. Согласно опросам, заметно выросло количество британцев, желающих остаться в ЕС. Шотландские националисты заявили, что если британцы проголосуют за «выход», Шотландия снова может захотеть независимости (одним из аргументов в пользу суверенитета было мнение, что шотландцы договорятся с ЕС на лучших условиях, чем в составе Соединённого Королевства). Европейские СМИ, в свою очередь, запестрели заголовками о триумфе британского премьера, сумевшего побороть евробюрократию.
Дэвид Кэмерон, премьер-министр Великобритании:
«Я не люблю Брюссель, я люблю Британию. Я никогда не скажу, что наша страна не выживет вне Европы, но мы можем добиться великих свершений. Я верю, что Британия будет безопаснее, сильнее и лучше, оставшись в реформированном Евросоюзе».
Британских евроскептиков договор Кэмерона с Туском не вдохновил. Лидер Партии независимости Великобритании Найджел Фараж назвал итоговый план премьера выхолощенным и слабым. Против ЕС выступил однопартиец Кэмерона, влиятельный мэр Лондона Борис Джонсон, посчитав, что премьер-министр мог добиться в Брюсселе гораздо большего.
Борис Джонсон, мэр Лондона:
«Я буду агитировать за выход [из ЕС], потому что хочу лучшее решение для людей, живущих в нашей стране, чтобы сэкономить деньги и получить больше контроля».
Как отреагировали в Польше?
Польским властям тоже пришлось поумерить амбиции. Долгое время правящая партия «Право и справедливость» крайне негативно воспринимала даже разговоры о том, чтобы как-то ограничить социальные права поляков за рубежом. В том, что на «социалку» соотечественников никто не будет посягать, убеждал после бесед с Кэмероном лидер правых Ярослав Качиньский. В том, что изменения системы пособий для поляков неприемлемы, неоднократно убеждала упрямого британца премьер-министр Беата Шидло. За несколько дней до саммита в интервью британским СМИ советник польского президента по международным вопросам Кшиштоф Щерский предупреждал о нежелательности покушений на судьбу поляков, живущих в Британии. «Порядка 93% поляков либо учатся, либо работают, поэтому они скорее вносят свой вклад в систему, нежели наживаются на ней», – подчеркнул он.
После заключения соглашения с Кэмероном польское правительство заявило о собственной победе и сделало акцент на том, что польские интересы были соблюдены. Шидло напомнила, что проиндексированные британцами детские пособия будут примерно соответствовать выплатам, которые правительство собирается делать в рамках программы «ПиС» «Семья 500+». На каждого второго и последующего ребенка полагается по 500 злотых в месяц (около 120 евро).
Беата Шидло, премьер-министр Польши:
«Я с удовольствием отмечаю, что после сложных переговоров нам удалось реализовать все наши цели. Соглашение соответствует как интересам Польши, так и интересам ЕС. Это шанс на сохранение членства Британии в сообществе. Я надеюсь, что именно такими будут результаты референдума в этой стране».
Что думают эксперты?
Портал Politico опросил свой пул из 77 экспертов и на конфиденциальной основе проконсультировался с несколькими политиками Евросоюза.
Лишь около 16% собеседников оценили переговорную стратегию Кэмерона как «хорошую» и «отличную», 41% счёл позицию британского премьера «обычной», 21% респондентов назвал её «средней», столько же – плохой. Более 2/3 экспертов высказали мнение, что ограничение социальных льгот мигрантам мало повлияет на их наплыв в Британию. Ранее выводы экспертов подтверждали сами поляки. Корреспонденты издания отправились в Сокулку поглядеть на автобусы с польскими гастарбайтерами, отправляющимися в Лондон. Журналисты ужаснулись уровню безработицы, а местные рассказали им, что поляки едут в Британию именно за зарплатами, а не за соцобеспечением, поэтому как ездили, так и будут.
О чем ещё важном договорился Кэмерон?
Во-первых, Британия отказывается от дальнейшей политической евроинтеграции. Тем самым цели создать «более тесный союз», фигурирующие в преамбулах многих базовых документов ЕС, признаются не более чем красивыми словами. Брюссель постановил, что юридической силы они, по сути, не имеют.
Во-вторых, Британия получила гарантии, что её не будут втягивать ни в Шенген, ни в еврозону. Любая дискриминация стран, не входящих в какое-либо европейское пространство или проект, запрещена.
В-третьих, Британия получила права применять особые механизмы для защиты конкуренции своего бизнеса в ЕС, а также гарантию того, что будет исключительно по собственному усмотрению участвовать в политике ЕС в сферах «свободы, безопасности и правосудия».
В-четвёртых, устанавливается принцип «красной карточки». Национальные парламенты могут опротестовывать законодательство Евросоюза. Следовать их воле Еврокомиссия и Евросовет не обязаны, но отныне, если более 55% депутатов парламента страны – члена ЕС не понравится какой-либо акт Союза, ЕС обязан включить возражения в повестку дня и рассмотреть по существу.
Лондон и Варшава – союзники или соперники?
Все нововведения хоть и писались «под Кэмерона» и родились в ходе дискуссий вокруг Brexit, но относятся не только к Британии, а ко всем странам Союза. Теперь любая страна, при наличии оснований, может воспользоваться правами, выторгованными Лондоном. Например, так же «порезать» пособия для мигрантов, если их станет слишком много. Здесь и сложился неожиданный симбиоз Британии и Польши. Несмотря на разногласия по частному вопросу пособий, Лондон и Варшава очень близки по другим сферам интересов. Вплоть до того, что британские евродепутаты одними из первых кинулись на защиту Польши от обвинений в «путинизации». Британцы поддерживают планы поляков по поводу усиления восточных рубежей НАТО. «Праву и справедливости» близка позиция британцев по отстаиванию права стран сохранять национальную волю, защищать национальный бизнес и свой суверенитет перед лицом Брюсселя. Поэтому столь активное вовлечение Польши в попытки Кэмерона реформировать ЕС и готовность идти на взаимные компромиссы объясняются не только трепетной заботой о соотечественниках, но и прагматичным расчётом. Польские власти не раз утверждали, что опыт торга Кэмерона станет полезным для потенциального торга Варшавы с Брюсселем. А плодами успехов Кэмерона поляки могут воспользоваться уже сейчас: полностью подконтрольные «ПиС» Сейм и Сенат получили инструмент для того, чтобы слать громкие протесты в Еврокомиссию.
