По итогам прошедших в Женеве переговоров об урегулировании украинского кризиса стороны договорились о конституционной реформе на Украине, разоружении незаконных вооружённых групп и амнистии их участников. Сам формат женевской встречи - тоже итог международного кризиса последних месяцев: Россию не удалось вывести за скобки в отношениях Запада с Украиной, не удалось поставить в положение страны-изгоя, которая не воспринимается как равноправная сторона переговоров. В этом отношении переговоры в Женеве – провал тех восточно-европейских государств, для которых идеальным итогом кризиса была бы международная изоляция России.
В украинском кризисе не было войны, хоть украинские, польские или литовские политики и утверждали обратное. Однако внутриполитический кризис – кризис украинской государственности – привёл в итоге к критическому ухудшению отношений России с западными странами. Женевские переговоры если и не подвели черту под украинским кризисом, то стали по крайней мере первым реальным шагом в международном содействии его урегулированию.
Этот реальный шаг стал возможен только благодаря приглашению к переговорам России которой отказывалось в статусе переговорной стороны, чьи интересы затрагиваются в данной ситуации, начиная со спровоцировавших конфликт переговоров об ассоциации Украины с ЕС.
Накануне женевской встречи, 15 апреля, по инициативе Литвы состоялось заседание Совета безопасности ООН по ситуации на Украине, а в день переговоров в Женеве, 17 апреля, был опубликован рапорт Верховного комиссара ООН по правам человека, в котором вся вина за произошедшее в стране возлагается на режим Януковича и Россию. Постоянный представитель Литвы в ООН Раймонда Мурмокайте, выступая на заседании Совбеза, подчеркнула, что этот рапорт явно опровергает аргументы России, которыми она объясняет свои незаконные действия на Украине.
Женевские переговоры, похоже, представлялись Литве и другим странам со схожей принципиально антироссийской внешней политикой именно в таком ключе – как коллективное шельмование России «империей зла» и «агрессором», решение проблем Украины с демонстративным отказом в звании участника переговоров российской стороне, а с ней и восточным областям Украины, и всем, кто не поддержал новую киевскую власть и Майдан.
Вильнюс с детским упрямством и безответственностью пытается использовать геополитический кризис, приведший уже к сотням человеческих смертей, в своих узких интересах – принести очередную жертву своему комплексу отвращения к России. Между сторонами диалога по Украине – Россией, США и ЕС – и без того существует серьёзный дефицит доверия, что затрудняет выход из кризиса. Но при всём при этом в разговор мировых держав регулярно пытается вмешиваться Литва со своими провокационными «доказательствами» восстановления СССР, советами, требованиями и заблуждениями вроде того, что её мнение в условиях нынешнего масштаба кризиса должно кого-то интересовать. Уровнем литовской дипломатии на мировой арене должно было стать проведение на 90% подготовленного саммита. И даже этого Вильнюс не смог, расписавшись в своей полной некомпетентности в качестве «эксперта» по России и постсоветскому пространству. Но министр иностранных дел Линкявичюс продолжает «политическое караоке» своей страны с претензией на солирующую роль в концерте мировых держав. «Растёт число доказательств участия представителей России в беспорядках, провокациях, агитации; мой коллега обещал предоставить их международному сообществу», - рассказывает журналистам этот бывший комсомольский вожак, видимо, не осознавая, что быть участником международных отношений - гораздо более сложная и ответственная вещь, нежели его прежний советский опыт: бегать за пивом литовской делегации во время визитов в Москву.
Если бы переговоры об ассоциации с самого начала велись при участии России и имели конструктивный, партнёрский характер, а не конфронтационный характер «геополитической игры» на отрыв Украины от России, то, возможно, удалось бы избежать позорного Вильнюсского саммита и всех случившихся после него событий?
Впрочем, для того, чтобы это стало возможным, Европейским союзом должна была вестись принципиально иная внешняя политика - без заградительных барьеров, без «буферной концепции» «Восточного партнёрства» и вообще без Восточной Европы, большинство стран которой в отношениях России и Европы составляют как раз заградительный барьер.
«Внутри Европейского союза есть несколько лагерей. Первый лагерь – это Германия и, в меньшей степени, Франция и Венгрия, которые придерживаются рационального подхода, основанного на экономической выгодности тех или иных решений. Я бы не назвал эту сторону пророссийской, но, как минимум, это те страны, которые настроены, во-первых, учитывать мнение России, во-вторых, относительно Украины с Россией как-то договариваться. Второй лагерь – это страны, для которых антироссийская позиция является традиционной частью их внешней политики – такие, как Польша, Литва и другие балтийские страны, а также Швеция. И третий лагерь – это такое «болото», для которого украинская тема вторична, и они идут в фарватере общей политики Евросоюза», - заявил RuBaltic.ru глава коммуникационного холдинга «Минченко Консалтинг», директор Международного института политической экспертизы Евгений Минченко.
Что касается второго, традиционно антироссийского лагеря, то для него в конце 2013 – начале 2014 годов наступил звёздный час. Для польских правых или литовских консерваторов вступил в действие принцип «кому война, а кому мать родная» - чем запущеннее становился бы кризис в мировой политике, чем более острые формы он принимал бы, тем более значимой становилась бы их роль на международной арене и интерес к ним западных союзников. Польша за счёт одного лишь украинского кризиса могла бы качественно увеличить свое влияние в Брюсселе, Литва и Латвия стали бы для Вашингтона настолько важными союзниками, что их бы там даже не путали и могли показать на карте.
Однако Женева продемонстрировала, что политика международной изоляции России имеет свои пределы. Если западные дипломатии действительно хотят урегулировать кризисные ситуации в регионах, где есть российское присутствие и российские интересы, то Россию нужно подключать к диалогу. Иначе никак.
Хоть какие-то реальные результаты женевских переговоров стали возможны только потому, что переговоры носили четырёхсторонний характер, включая Украину и ключевых внешних по отношению к ней игроков: США, ЕС, Россию. Это чисто технический момент: как автомобиль не сможет ехать на трёх колесах, так и переговорный процесс при исключении из него одной из образующих политическую конфигурацию сторон стал бы пустой демонстрацией и никакого шага к реальному урегулированию кризиса не было бы сделано. То же сейчас относится к внутриполитическому кризису в Украине: если там победит импортированная «учителями» по «Восточному партнёрству» принципиально антироссийская политика, то это будет означать выведение за скобки экономически и культурно взаимосвязанных с Россией восточных регионов, что приведёт только к эскалации, но никак не к урегулированию конфликта.
Поскольку украинское общество и власти всё-таки нацелены на сохранение целостности своего государства и предотвращение гражданской войны, то взаимный учёт интересов становится неизбежным. Восточная Европа как коллективный игрок в регионе, таким образом, в очередной раз оказывается не у дел. Счастье было так близко… но даже в этот раз бесповоротного разрыва отношений России и Запада не случилось.
Что же делать той же Литве с собственной агрессивной моделью внешней политики, под которую уже заточена вся политическая жизнь в стране: алармистские послания президента, отчёты спецслужб, истерика СМИ?
За время геополитического кризиса эта машина взяла такой разгон, что уже не может остановиться, тем более что традиционный «тормоз» - политический маятник, когда радикальных консерваторов сменяют умеренные социал-демократы, - сломан. В последний раз этот механизм попытались включить на выборах в Сейм 2012 года, но победившие тогда социал-демократы функцию противовеса и умеренной альтернативы выполнить уже не смогли. Поэтому неутешительный вывод состоит в том, что по мере развития диалога России и ЕС антироссийский невроз литовского руководства будет перенаправляться вовнутрь страны – его адресатом всё меньше будут западные партнеры и всё больше - собственное население. Можно представить, каким психологическим давлением это обернется для литовского общества. Когда такой политический процесс приведёт Литву к неизбежному краху, это общество будет подобно тому парню из американской комедии «Взрыв из прошлого», который вышел на белый свет, просидев 35 лет в бомбоубежище, куда его посадили ребенком родители, решившие во время Карибского кризиса, что русские начали Третью мировую войну и жизнь на Земле уничтожена их ядерным оружием.
