Известный калининградский историк А.В. Золов пишет:
«Вторая мировая война привела к существенному пересмотру границ европейских стран. Одним из ее следствий стала передача Советскому Союзу и Польше Восточной Пруссии. Конечно, судьба этой территории была решена на полях сражений. Но не только. Она стала предметом длительной и острой борьбы и на дипломатическом фронте. Главную роль при этом сыграли переговоры лидеров трех ведущих держав (Великобритании, СССР и США) — У. Черчилля, И.В. Сталина и Ф.Д. Рузвельта.
Первая попытка озвучивания идеи о передачи Пруссии СССР и Польше была предпринята во время встречи Сталина и Молотова с министром иностранных дел Великобритании Иденом в Москве 16–20 декабря 1941 года.
Впоследствии в Москве несколько откорректировали свою позицию и предложили Идену текст конфиденциального протокола, который определял будущее Германии и советско-польской границы следующим образом: "Восстановление Польши в границах 1939 года с оставлением в пользу СССР территорий Западной Украины и Западной Белоруссии, за исключением районов с преобладающим польским населением… а также расширение территории Польши за счет западной части Восточной Пруссии… Часть Восточной Пруссии, прилегающая к Литве (включая Кëнигсберг), отходит СССР сроком на 20 лет в качестве гарантии возмещения нанесенных СССР убытков от войны с Германией. Другая ее часть отходит Польше". Дальнейшая судьба Кëнигсберга не уточнялась, но, судя по ранее сделанному заявлению, можно предположить, что советское правительство было готово и его впоследствии передать Польше. Естественно, данный проект сопровождался требованием признать довоенные границы СССР.
Ожидания Москвы не оправдались. Правительства США и Великобритании отклонили претензии Советского Союза. Официально и Черчилль, и Рузвельт ссылались на положения Атлантической хартии, но истинная причина жесткости союзников была сформулирована Черчиллем в письме к Идену: "Никто не может предсказать, как сложится баланс сил и где будут стоять победоносные армии в конце войны".
Поворот в политике союзников произошел уже после Сталинграда. СССР добился перелома в войне и начал превращаться в такую силу, с какой не считаться было невозможно. В Вашингтоне и Лондоне сделали однозначный вывод: с требованиями СССР придется согласиться, придется признать его довоенные границы, в том числе с Польшей по линии Керзона. Компенсацию Польше в виде Восточной Пруссии сочли вполне достаточной.
Вопрос о польских границах и судьбе Восточной Пруссии и Кëнигсберга в принципе был решен в ходе Тегеранской конференции. 28 ноября 1943 года состоялась приватная беседа Сталина с Черчиллем и Иденом. Во время встречи британский премьер-министр предложил урегулировать проблему границ путем компенсации Польше за счет Восточной Пруссии, что означало признание Англией "линии Керзона". Западная граница польского государства устанавливалась по реке Одер. Таким образом, советские условия были приняты. Судьба польских земель и Восточной Пруссии решалась лидерами великих держав в лучших традициях классической дипломатии. Как вспоминал Черчилль: "Сталин спросил, должны ли мы это делать без участия поляков. Я ответил "да" и сказал, что позже, когда все будет официально согласовано между нами, мы сможем обратиться к полякам". На заседании 1 декабря произошло формальное утверждение принятого решения. Черчилль снова внес свое предложение о передвижке границ на запад и предложил формулу: "Очаг Польского государства и народа должен быть расположен между так называемой линией Керзона и линией реки Одер с включением в состав Польши Восточной Пруссии и Оппельнской провинции". Сталин моментально использовал ситуацию.
Он заявил: "Русские не имеют незамерзающих портов на Балтийском море. Поэтому русским нужны были бы незамерзающие порты Кëнигсберг и Мемель, соответствующая часть Восточной Пруссии. Тем более что исторически это исконно славянские земли. Если англичане согласны на передачу нам указанной территории, то мы будем согласны с формулой, предложенной Черчиллем". Возражений со стороны Рузвельта и Черчилля не последовало.
Союзники подтвердили тегеранское решение, 6 февраля Черчилль в первый раз сообщил премьер-министру Польши С. Миколайчику, что Польша получит Восточную Пруссию без Кëнигсберга, мотивировав передачу этой территории Советскому Союзу выдающимися заслугами России в годы Первой мировой войны. Выступая в парламенте 22 февраля, Черчилль заявил: "Я могу напомнить палате общин, что мы никогда не давали от имени правительства Его Величества гарантий Польше относительно какой-либо конкретной линии ее границы… Я испытываю чувство величайшей симпатии к полякам… но я также сочувствую точке зрения русских. Россия имеет право на гарантии против повторения нападения на нее с запада, и мы идем до конца с ней, чтобы она получила такие гарантии не только силой своего оружия, но и в результате одобрения и согласия Объединенных наций. Я не считаю, что требования русскими гарантии их западных границ выходят за рамки разумного и справедливого".
Так была решена судьба Кëнигсберга. Никакие новые обстоятельства — смерть Ф. Рузвельта, появление у США атомного оружия — не могли отменить главный итог войны: СССР стал сильнейшей державой континента, его армии находились в центре Европы, авторитет Советского Союза был исключительно велик, и не считаться с этим было невозможно. СССР добился решения о послевоенных границах так, как и намеревался. Впоследствии послевоенные границы были подтверждены рядом двусторонних договоров, Хельсинкскими соглашениями, договорами Германии с СССР и Россией».
Источник: Золов А.В. Проблема новых западных границ во внешней политике СССР в годы Второй мировой войны // Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. 2013. № 10 (126). С. 130–135.
