Известный калининградский историк Геннадий Викторович Кретинин пишет:
Экономика Литвы в составе царской России и буржуазного государства в межвоенный период характеризовалась преимущественно аграрным характером. Исследователи отмечали при этом низкий уровень развития и энерговооруженности сельского хозяйства, встречались утверждения о наличии в буржуазной Литве полукрепостнических отношений. На фоне превалирования аграрного сектора в экономике естественным выглядело слабое развитие промышленности. На все это накладывалось, не способствуя быстрому росту экономики, низкое качество образования.
Первые данные об образовательном уровне жителей Литвы были получены в результате переписи населения 1923 г. Две трети населения (без Вильнюсского и Клайпедского краев) были отнесены к грамотным и полуграмотным, а 32,6% литовцев были неграмотными.
Надо отметить, что Литва с начала своей независимости имела систему образования, которая включала в себя бесплатную начальную школу для детей от 7 до 14 лет и платные среднюю и высшую школы.
Платная форма получения среднего (неполного среднего) образования делала его труднодоступным для малоимущих слоев населения. Почти половина средних школ содержалась за счет клирикальных организаций. Собственно говоря, такое положение вещей определялось требованиями Конституции Литвы 1922 г., определившей национально-клирикальный характер школы. В соответствии с конституцией в школах становилось обязательным преподавание Закона Божьего, конфессиональные школы имели одинаковые права с государственными и содержались за государственный счет. Пришедшее к власти в 1926 г. правительство Вольдемараса особое внимание стало уделять внедрению в школах принципов литовской национальной (если не сказать — националистической) политики.
В 1928 г. за стенами литовских школ оставалось 60% детей школьного возраста. В 1930 г. в Литве было введено обязательное всеобщее начальное обучение. Но оно во многом оказалось декларативным. В стране было сложное экономическое положение, средств не хватало, экономия коснулась разных сфер народного хозяйства, в том числе просвещения.
Причем коснулась своеобразно: от классических, годичных сроков обучения в Литве отказались. Первые и вторые классы начальной школы занимались с 1 мая по 1 июля и с 1 сентября по 1 ноября. В следующих двух классах занятия были установлены с 1 ноября по 1 мая. Таким образом, вместо девяти месяцев в году учащиеся первых двух классов занимались всего 4 месяца, а учащиеся двух старших классов — только 6 месяцев. Впоследствии появились и так называемые «зимние» первые классы. Очень часто эти классы посещали одни и те же учащиеся. В годовой статистике, однако, они проходили 2–3 раза, не всегда завершая период обучения, но значительно улучшая общие показатели. Реально количество учащихся, закончивших начальную школу, не превышало 9–10%. Литовские советские исследователи со ссылкой на журнал «Школа и жизнь» сообщают, что в 1938 г. в 90 школах Шяуляйского уезда начальную школу окончили только 9% от первоначальной численности учащихся. Даже в Каунасе, столичном городе, четвертый класс окончили лишь 9,7% школьников.
Подобный курс на «всеобщее» просвещение населения соответствовал утвердившемуся в тот период в Литве отношению к «переизбытку» интеллигенции в стране. Еще в 1933 г. «Летувос Айдас» писала: «Все-таки кажется, что мы в области просвещения подошли к такой грани, которую перешагнуть навряд ли было бы возможно… Поэтому следует считаться с создавшимся неприятным положением и найти способы для ограничения прироста интеллигенции». Дискуссия в стране продолжалась всю середину 1930-х гг.
В частности, газета «Вайрис» в 1935 г. утверждала, что «средних школ создано так много, что кое-кого берет сомнение, необходимо ли вообще такое количество школ», и что «избыток интеллигенции внушает некоторым людям страх».
Как бы отвечая на подобные опасения, в 1936 г. в Литве была проведена реформа образования, посредством которой время на получение среднего образования «растягивалось» до 13 лет: 6 лет начального образования плюс 7 лет гимназии. Одновременно произошло количественное снижение подготовки педагогических кадров. За 10 лет (с 1928 по 1937 г.) численность учительских семинарий сократилась с 10 до 3, а количество обучающихся в них уменьшилось с 1543 до 331 человека.
В 1939 г. удельный вес неграмотных в стране оценивался в 15%. По данным статистических органов (а эти данные даже в 1960 г. запрещалось публиковать в открытой печати), в предвоенной Литве на 1 000 человек населения приходилось лишь 2 человека с высшим образованием, 64 человека — со средним и неполным средним образованием и почти 30% населения в возрасте от 9 лет и старше были неграмотными (в том числе в Вильнюсском крае, где неграмотных было больше, чем в остальной части Литвы). В то же время в соседних Прибалтийских республиках соответствующие показатели были значительно лучше: в Латвии на 1 000 человек населения приходилось 7 человек с высшим образованием и 140 — со средним и неполным средним; в Эстонии, соответственно, 8 и 129.
Источник: Кретинин Г.В. Школьное образование в Литве и Литовской ССР (20-е — 50-е годы ХХ века) // Балтийский регион — 2010 — № 3.
