3 марта православные верующие Беларуси и России начали соблюдать Великий пост, который продлится 7 недель, каждая из которых наполнена особыми смыслами и общими традициями наших народов. А накануне завершилась Масленица — праздник проводов зимы. Сочетание народных традиций и православия является ключевым элементом культурного кода белорусского и русского народов, основой их цивилизационной общности.
Разрушение этой культурной общности остается главной целью как украинских, так и белорусских националистов, стремящихся обособить и противопоставить восточнославянские народы друг другу. В этом им активно помогает Запад, использующий «разъединительные» этнические национализмы как инструмент ослабления России.
Лучше всего это получается на Украине, которая давно попала в сети западного влияния. Атака на православную церковь как важнейший элемент единства с Россией здесь идет с первых лет провозглашения «независимости». «Возрождение» унии в западных областях и изгнание оттуда православной церкви, создание самопровозглашенного неканонического «Киевского патриархата» — все это произошло еще в начале 1990-х годов.
Создание ПЦУ и систематические гонения на каноническую УПЦ, даже несмотря на то, что она фактически разорвала отношения с Москвой, — лишь завершающий аккорд этой драмы.
Идут гонения и на тесно переплетенные с православием народные традиции. Так, украинским националистам не угодила Масленица как якобы «московский» праздник, и они пытаются переиначить ее, наполнив «национальным» содержанием.
В Беларуси попытки разрушить культурное единство с Россией, основанное на общности религиозной традиции, также предпринимались неоднократно. Речь не только о насаждении унии и экспансии католицизма во времена Великого княжества Литовского и Речи Посполитой, но и о постсоветском периоде.
В первые годы после распада СССР националисты, группировавшиеся вокруг Белорусского народного фронта, пытались провозгласить очередное «возрождение унии» как якобы национальной веры белорусов.
Но «униатский» проект не взлетел. В отличие от украинской Галичины, где уния была ликвидирована только в 1946 году и во многом насильственными методами, на территории Беларуси униатство было упразднено в 1839 году после тщательной подготовки самим униатским духовенством во главе с Иосифом Семашко. Ликвидация унии стала для белорусов не только возвращением к вере предков, но и приобщением к господствующему вероисповеданию Российской империи.
С тех пор унию пытались возрождать несколько раз — польские повстанцы в 1863 году, межвоенная Польша на землях Западной Беларуси в 1921–1939 годах, и все эти попытки оставались безуспешными. Понятно, что и в начале 1990-х эта идея была обречена на провал, тем более что к этому времени никакой памяти об унии в народном сознании давно не осталось.
Поэтому сегодня работа по религиозному разобщению ведется по другим направлениям. Одно из них — создание белорусской автокефальной церкви. Как и в случае с Украиной, отсылка делается ко временам литовско-польского господства, когда древнерусская Киевская митрополия была разделена между Литвой и Москвой, и западнорусская церковь напрямую подчинялась Константинополю. На этом основании пропагандируется идея, что белорусское православие якобы не имеет никакого отношения к «московскому», и церковь в Беларуси должна быть самостоятельной.
В эмиграции существует так называемая Белорусская автокефальная православная церковь, которая, однако, остается сугубо потешной структурой, чьи священники в свое время принимали активное участие в уличных акциях белорусской оппозиции.
Ведется пропаганда автокефалии и среди клира Белорусской православной церкви. В частности, националисты пытались разжечь недовольство русским происхождением предыдущих предстоятелей БПЦ — митрополита Филарета и митрополита Павла, а также вбрасывали идеи о переводе богослужений в БПЦ на белорусский язык.
Не дремлет и Константинопольский патриархат, который уже провернул успешную аферу с ПЦУ на Украине. Свои «исторические права» Константинополь предъявляет и на Беларусь. Очевидно, сценарий создания «национальной» белорусской церкви через предоставление «томоса» Константинопольским патриархом давно заготовлен, и его попытаются реализовать при первом удобном случае. К слову, после событий 2020 года несколько оппозиционно настроенных белорусских священников эмигрировали в Вильнюс, где перешли в Константинопольский патриархат.
В отличие от Украины, в Беларуси значимым игроком является и католическая церковь. По разным оценкам, католики составляют 7–10% населения Беларуси.
Учитывая, что белорусский национализм апеллирует к культуре и традициям католической польско-литовской шляхты, а католические храмы активно продвигаются в качестве архитектурных символов Беларуси, католическая церковь может использовать это для расширения своего присутствия в республике.
Тем не менее БПЦ по-прежнему остается твердыней общерусского самосознания в Беларуси.
В этом году Беларусь отмечает 900-летие Свято-Ефросиньевского монастыря в Полоцке — одной из древнейших православных святынь. Накануне, после реставрации, здесь была открыта Спасо-Преображенская церковь XII века, в которой сохранились оригинальные древнерусские фрески. К слову, эти фрески, на которых оставили латинские граффити воспитанники Полоцкого иезуитского коллегиума, являются наглядным свидетельством непростой судьбы белорусского православия.
Всеволод Шимов, советник президента Российской ассоциации прибалтийских исследований, старший научный сотрудник Центра белорусских исследований Института Европы РАН
