Один из лучших снайперов Великой Отечественной войны Михаил Ильич Сурков родился в 1921 году. До войны жил в сибирском поселке Большая Салырь Ачинского района Красноярского края. Среди земляков он считался хорошим охотником-следопытом. Умел прочесть любой звериный след, бил пушного зверя точно в глаз, чтобы не попортить шкурку. У него была легкая пружинистая походка, зоркий взгляд, твердая рука, а главное — терпение, спокойствие, вера в свое охотничье счастье.
В Красной Армии с 1941 года — призван Ачинским районным комиссариатом.
Из воспоминаний Героя Советского Союза генерал-лейтенант Ивана Рослого:
Одним из лучших снайперов у нас был старшина Михаил Сурков — настоящий ас своего дела. Имя Суркова хорошо знали в соединении.
Выступление знатного снайпера, подкупавшее прямотой и блестящим знанием дела, хорошо запомнилось мне.
— Наблюдая в бинокль за противником, я со своим напарником красноармейцем Вольским приметил, — начал Сурков свой рассказ, — что на северной окраине села Троицкое, где проходит передний край вражеской обороны, иногда допускаются вольности. Выйдет, к примеру, немец из окопа, встанет во весь рост, посмотрит в нашу сторону и опять нырнет в окоп. Или, допустим, вынырнет из сарая, пройдет к дому и скроется за ним. Гитлеровцы знали, что расстояние до нашей первой траншеи на данном участке равнялось примерно километру, и чувствовали себя здесь вольготно. Вот мы и решили с Вольским навести у них порядок, поднять дисциплину.
Присутствовавшие на слете заулыбались и зашушукались, дескать «старшина — он и для фашистов старшина!..»
А Сурков остановился, тоже улыбнулся своей шутке, а потом продолжал:
— Определили место, с которого будет удобно «охотиться» за фрицами, пришли туда еще затемно, устроили «гнездо», залегли в нем и хорошенько замаскировались.
Вскоре после восхода солнца мы с напарником увидели, как один из любопытных немцев вышел из окопа, потянулся и стал смотреть на восток. «Ах ты, фашистская гадина, — подумал я, — опять любуешься красотой нашей земли! Ну подожди, подонок!» — и посадил его на мушку, а потом, затаив дыхание, плавно нажал на спусковой крючок. Треснул в морозном воздухе выстрел, и гитлеровец как подкошенный упал на спину. А через две-три минуты выскочил из окопа еще один.
Наклонившись над лежащим, он, видимо, хотел оказать ему помощь или узнать, что стряслось. Я выстрелил еще раз. Второй фашист упал на убитого и придавил его своим телом. Так и лежали они вдвоем. И только минут через десять мы увидели, как фрицы, не высовываясь из окопа, начали стаскивать к себе убитых.
Из воспоминаний кинооператора Союзкинотехники Аркадия Левитана:
Дело это трудное: снайпер обнаруживается только при выстреле, в другое время засечь его практически невозможно. Значит, требовалось вызвать противника на выстрел. Михаил срезал на огороде тыкву, надел на нее каску и высунул над бруствером ложного окопчика, метрах в 400 от немцев. Со стороны врага эта тыква с каской «читалась», как голова солдата. Потом Сурков переполз в другой окоп, метрах в 40 от ложного, сделал выстрел и стал наблюдать. Очень скоро по тыкве стали бить — вначале это были винтовочные выстрелы, потом ударил миномет. Во время перестрелки Михаил и обнаружил снайпера противника. В тот день он убил своего 702-го врага.
Источник: оригинальная статья
