США и их союзники в Европе начали новый поход против энергетического сотрудничества «Старого Cвета» с Россией. Удастся ли ограничить объемы прокачки газа по «Северному потоку — 2» с помощью третьего энергопакета и зачем на самом деле Польше и Литве нужны СПГ-терминалы, от продукции которых отказывается национальный бизнес, аналитическому порталу RuBaltic.Ru рассказал ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь ЮШКОВ.
— Г-н Юшков, в Палате представителей конгресса США приняли законопроект, который призван диверсифицировать источники энергии, увеличивать конкуренцию на рынке и маршруты поставок энергоносителей в Европу. Несет ли инициатива США прямую угрозу поставкам российского газа в Европу и могут ли пострадать от него такие проекты, как «Северный поток — 2» и «Турецкий поток»?
— Определенные риски есть. Хотя тема санкций против участников «СП-2» постоянно озвучивается, американцы не будут их вводить, так как на данном этапе это было бы довольно глупо. Вводить санкции и запреты нужно тогда, когда еще не принято инвестиционное решение и газопровод не строится физически. А на сегодняшний день проложено более 900 км трубы, суда-трубоукладчики активно идут по Балтийскому морю, в Германии строится продолжение «СП-2», все деньги европейские компании фактически передали «Газпрому» на строительство трубопровода. Поэтому сейчас вводить санкции было бы слишком сильным ударом по американо-европейским отношениям.
Германия как лидер ЕС всячески поддерживает проект прокладки газопровода по дну Балтийского моря. Пять крупных европейских компаний вложились в него.
Тем не менее мы видим, что США всячески продавливают через лояльных политиков инициативы, которые усложнят реализацию «Северного потока — 2».
Например, через Румынию, которая стала председателем в ЕС, сразу же подняли вопрос об изменениях в газовой директиве Евросоюза. Там речь идет о том, чтобы распространить третий энергопакет на морские газопроводы (законодательно ограничить монополию «Газпрома» на европейском рынке, предоставив ему меньше мощностей собственной трубы — прим. RuBaltic.Ru). Причем речь явно идет не об изменениях в европейском законодательстве, а о конкретном проекте «СП-2», и под него меняется европейское законодательство.
Распространение третьей директивы на «Северный поток — 2» приведет к тому, что «Газпром» сможет загружать трубу только на 50% ее мощности. Получается, что вы за 6 миллиардов евро построили трубу не на 50 миллиардов кубов, а на 25. По замыслу, инвесторы должны после этого сами отказаться от российской трубы.
Мы еще не видели окончательного текста этих правок и что там написано, а потому сложно говорить, чем все это закончится. Тем не менее «Газпром» прорабатывает всевозможные варианты нейтрализации угроз. Последний участок трубы он может передать какой-то другой компании, не связанной с ним.
Но сам вопрос о распространении третьего энергопакета на «СП-2» — тоже показательная вещь. Не надо забывать, что третий энергопакет — это комплекс антимонопольных законов для того, чтобы развивалась конкуренция. А когда его применяют к морскому газопроводу, по сути, это использование закона в качестве санкции.
Все прекрасно понимают, что никакой конкуренции внутри «Северного потока — 2» быть не может.
Там один поставщик. Кого еще можно пустить в трубу, если она идет из России в Германию и с другими трубами не соединяется?
— Польша и страны Балтии откровенно лоббируют интересы американских газодобытчиков в Европе. Какова позиция на этот счет у других членов ЕС?
— Действительно, в Европе есть лоббисты американских интересов. Мы видим, что это Прибалтика, Польша и не входящая в ЕС Украина. Они готовы покупать американский сжиженный природный газ (СПГ) дороже, чем российский трубопроводный аналог. Изначально эти страны покупали все что угодно, только не российский газ, потому что именно у их руководства была такая политическая позиция. Бизнес всячески отбивался и до сих пор пытается покупать то, что дешевле, а не то, что навязывают власти.
Мы помним контракт Польши с «Катар газом». Тогда цена на катарский газ была в два раза выше, чем на газпромовский. Литва покупает более дорогой СПГ, чтобы сократить поставки из России.
Все компании, которые есть в Польше и Литве, воют от этого. Ни одна частная фирма не покупала бы СПГ добровольно, но их заставили.
Контракты в Польше и Литве были заключены с государственными компаниями, когда СПГ-терминалы только строились. К экономике они никакого отношения не имели.
Потом та же самая Литва законодательно обязала свои компании определенный процент газа покупать с СПГ-терминала в Клайпеде. Позиция руководства страны заключается в готовности жертвовать экономическими выгодами ради демонстрации своей лояльности.
С появлением американского СПГ для Польши и стран Прибалтики появилась опция: если ты хочешь продемонстрировать свою лояльность Вашингтону, надо заставить какую-нибудь компанию подписать контракт на закупку СПГ американского происхождения.
Украина, например, закупает американский уголь в небольших количествах. Почему? Потому что к ним приехал министр энергетики США, закинул первую лопатку угля из Пенсильвании, похвалил Киев за правильно выбранных поставщиков. И намекнул, что нужно и газ у Америки закупать. С возможной транспортировкой из Польши, но надо. А для Украины это возможность продемонстрировать свою политическую лояльность.
— Отвечает ли американское законотворчество интересам европейского потребителя?
— Потребитель прежде всего заинтересован получать надежные поставки газа по максимально низкой цене. Если мы сравниваем СПГ американского происхождения и российский газ из трубопровода, получается, что большую часть года СПГ дороже. Сейчас цены немного выравниваются, но все равно себестоимость американского СПГ выше российского трубопроводного газа. Поэтому большинство стран, таких как Литва, Латвия, Эстония и Польша, просто заставляют своих покупателей брать более дорогой товар себе в убыток.
Европейские потребители и энергокомпании, например, Wintershall, OMV, открыто говорят, что российский газ еще и выгоден. Они рассказывают, что если покупать российский газ, то это и с климатом поможет. Многие страны сохраняют угольную генерацию, потому что не хотят увеличить закупку газа в России. Но с точки зрения экологии было бы логичней закрыть угольные станции и перейти на тот же самый газ. В «СП-2» участвуют пять крупных европейских компаний, в «СП-1» тоже, там у «Газпрома» только контрольный пакет, остальные 49% у европейских компаний.
Эти факты свидетельствуют о том, что европейский бизнес заинтересован в поставках российского газа, в том, чтобы государство со своим регулированием по политическим мотивам вообще не влезало в энергетику.
Россия в этом тоже заинтересована. Тогда мы будем конкурировать чисто экономически, и здесь у нас шансов больше.
Еврокомиссар Марош Шефчович давал интервью российской прессе и открыто говорил, что мы собираемся создать Европейский энергетический союз. Он сказал, что ЕС планирует проверять условия каждого нового контракта и накладывать право вето, если что-то не нравится.
Ну ничего себе, и это адепты свободного рынка? Будут влезать в каждый коммерческий контракт, и если им что-то не понравится, то они станут запрещать его заключение? А где же хваленая европейская модель либерального рынка?
Мы сейчас видим существенные тектонические изменения в системе регулирования на энергетических рынках в Европе, когда крупные государства и европейские наднациональные органы управления пытаются забрать себе больше полномочий. Они пытаются контролировать коммерческие контракты, в том числе по политическим мотивам, и решать, какой поставщик правильный, а какой — нет.
Это создает негативные последствия для всей европейской экономики. Чем дороже у вас газ, тем дороже все продукты, которые вы в итоге производите. Фирмы-производители в ЕС становятся менее конкурентоспособными по сравнению с американскими компаниями, которые работают на дешевом газе и электричестве. Поэтому не в интересах самих европейцев политизировать энергетическую отрасль.
— Россия уже достаточно много средств вложила в строительство газопроводов в Европу. Какие действия должна предпринимать Москва, чтобы защитить свои инвестиции?
— Россия должна использовать все инструменты, чтобы защищать свои интересы на европейском рынке. Не надо стесняться подавать иски в различные суды и арбитражи.
Можно вспомнить историю, когда «Газпрому» не давали загрузить одно из продолжений «СП-1» — газопровод OPAL. Газопровод NEL — второе продолжение «СП-1» — получил исключение из третьего энергопакета и был загружен полностью.
Европейские органы запрещали загружать OPAL на полную мощность. Они говорили о том, что его нужно оставить полупустым, что 50% его мощности должно быть заменено альтернативными поставщиками. Хотя в том месте, куда выходит «СП-1» и где начинается OPAL, нет ни других газопроводов, ни СПГ-терминалов.
Много лет «Газпром» пытался доказать, что на этом участке газопровода не может быть никакой конкуренции, так как там даже потенциально нет других поставщиков. В итоге в 2017 году ему разрешили загрузить газопровод на полную мощность. Тогда же было принято решение ВТО о незаконном ограничении мощности OPAL.
Надо использовать и механизмы ВТО, и всевозможные суды, чтобы доказать: ЕС меняет правила игры, когда уже приняты инвестиционные решения. Поэтому применение третьего энергопакета к морским газопроводам незаконно.
Тем более что в 2018 году юридическая служба Еврокомиссии дважды говорила, что это незаконно и является нарушением международного законодательства, конвенции по морскому праву ООН и так далее.
Необходимо указывать в судах на то, что применение третьего энергопакета происходит не с целью ограничить монополию «Газпрома», а для того, чтобы ввести санкции против России. Сейчас «Газпром» рассматривает идею о том, чтобы последний участок газопровода, который идет в акватории Германии, передать независимому оператору. Все эти меры надо «Газпрому» использовать не стесняясь. Никто же не стесняется применять третий энергопакет как политические санкции.
Надо быть активными, иначе вытеснят с европейского рынка. Для этого все меры хороши.
