Во второй половине сентября 1941 года в отдельном секторе Освенцима лагерное начальство устроило «трудовой лагерь для русских военнопленных». В следующем месяце туда было доставлено порядка 10 тысяч взятых в плен солдат Красной армии.
Из-за жестокого обращения эсэсовцев и начальства, казней, а также крайне тяжелой работы, недостаточного питания и болезней уровень смертности заключенных был очень высок. Пять месяцев спустя в живых осталось 600–700 военнопленных, и в первой половине марта 1942 года они были переведены в Биркенау, в так называемый сектор BIb, где жили и работали вместе с другими заключенными.
Летом 1942 года число военнопленных было относительно невелико и составляло порядка 150–160 человек. В то время они были сплоченной и дисциплинированной группой, хорошо ориентирующейся в лагерных реалиях. Но среди пленных нарастали опасения, что эсэсовцы уничтожат их в газовой камере или расстреляют во дворе блока №11. Так зародилась мысль организовать коллективный побег. Во главе военнопленных стояла группа, называемая ими самими «комитетом» или «штабом», которая руководила подготовкой. В числе прочих в ее состав входили Андрей Зайцев, Василий Доченко (Доценко), Петр Мишин, Николай Васильев, Павел Стенькин, Андрей Погожев и Николай Писарев.
Члены «комитета» тайно собирались в укромных местах, не попадавших в поле зрения часовых. В ходе этих собраний они разработали план побега, предполагавший, что заключенные, отправленные на поиски в составе зухенкоманды, приблизятся незаметно к проему в ограждении сектора BII. Затем, по условному знаку, бросятся в этот проем, побегут в сторону ближайшего редкого леса и дальше к Висле. Этот план передавали потом другим заключенным, которые продолжали подготовку уже в меньших группах — в частности, раздобыли гражданскую одежду и удалили вытатуированные номера.
Сначала самым большим вопросом было, станут ли эсэсовцы использовать военнопленных для поиска узников, отсутствующих на поверке. Как вспоминал Погожев, для этого пленные распустили по лагерю информацию о своей готовности участвовать в поисках. Они надеялись, что через информаторов сведения дойдут до эсэсовцев, и не обманулись в своих расчетах — через некоторое время несколько десятков военнопленных были отправлены на поиски. Советские пленные проявили такую старательность и результативность, что в дальнейшем эсэсовцы еще не раз организовывали из них зухенкоманду.
Через некоторое время «комитет» принял решение устроить побег. В назначенный день военнопленные, работавшие в секторе BII, спрятали в недостроенном бараке тело заключенного, похищенное из другой рабочей группы. На дневной поверке обнаружилось расхождение в цифрах, и эсэсовец приказал заключенным организовать зухенкоманду. Погожев вспоминал, что желающих выступило значительно больше, чем требовалось, поэтому эсэсовец отсчитал 70 человек, а остальным приказал вернуться в строй. Выбранную группу отвели под конвоем к месту поисков. Там они, рассеявшись, стали прочесывать территорию так, чтобы часть из них шла к проему в ограждении по одной стороне указанной территории, а часть — по другой, на некотором расстоянии. Пока шли поиски, стемнело, и над территорией лагеря начал подниматься туман.
Прямо перед запланированным сигналом к началу побега, когда часть военнопленных подошла к проему, там неожиданно стали проходить узники из зондеркоманды. Внезапно один из них выбежал из строя и был застрелен эсэсовцем-конвоиром. Это вызвало замешательство среди военнопленных. Еще больше они растерялись, когда эсэсовец потребовал, чтобы четверо из них незамедлительно отнесли убитого в лагерь. Идя к месту, где лежало тело, выбранная четверка пересекла линию ограждения и приблизилась к сторожевой вышке. И вот там-то они все-таки дали условленный сигнал к побегу, прокричав: «За родину! Вперед!» Те, что стояли поблизости, бросились за ними с криком «Уррра!»
Погожев вспоминал, что в самом начале побега пленные забросали камнями часового на вышке и одновременно атаковали остальных охранников. Стенькин, в свою очередь, уточнял, что сначала они повалили эсэсовца, требовавшего отнести тело убитого узника в лагерь. Как бы то ни было, красноармейцы, застав эсэсовцев врасплох, сумели прорваться сквозь проем в ограждении, опрокинуть вышку и добежать до леска, расположенного к западу от лагеря.
Только спустя какое-то время эсэсовцы начали стрелять по убегающим, а в район побега направили группу преследования, чтобы перекрыть беглецам дороги. В результате часть военнопленных очень быстро схватили или застрелили. Зато остальные — бегом, ползком, укрываясь в лесу или в ложбинах, — пробирались на восток, в сторону Вислы, до которой оставалось чуть больше километра.
Источник: оригинальная статья
