Литовские власти проводят последовательную политику против строительства Белорусской атомной электростанции (БелАЭС). Помимо громких заявлений о том, что совместный белорусско-российский проект «толкает Беларусь в объятия Кремля, лишая Минск самостоятельности», Вильнюс объявил станцию «угрозой нацбезопасности» и законодательно запретил использовать резервные мощности Круонисской гидроаккумулирующей электростанции для удовлетворения потребностей БелАЭС. О том, чем продиктованы последние шаги литовского руководства по максимальному ограничению связей Литвы со строящейся в Беларуси станцией, а также почему Вильнюсу выгодна БелАЭС, аналитический портал RuBaltic.Ru побеседовал с одним из ведущих литовских экспертов в области энергетики, почетным членом литовского комитета Мирового совета по энергетике Альгирдасом СТУМБРАСОМ:
— Г‑н Стумбрас, на чём основано решение Вильнюса о запрете использовать мощности Круонисской гидроаккумулирующей электростанции?
— Литве для загрузки Круонисской гидроаккумулирующей электростанции, наоборот, выгодно получать электроэнергию из Беларуси. Тем более если учитывать, что БелАЭС находится географически близко к территории Литвы.
На данный момент, если посмотреть на загрузку Круонисской станции, Литва получает примерно 1700–1800 МВт, из которых 1000 МВт идут из Беларуси и Калининградской области России.
Если мы отказываемся покупать электроэнергию у стран БРЭЛЛ, перед нами встает вопрос: откуда получать 1000 МВт? Всегда было известно, что чем больше участников рынка, тем ниже себестоимость покупки.
Поэтому, если мы откажемся от закупки и загрузки энергии у стран БРЭЛЛ, нет сомнения, что для Литвы вырастут цены на покупку энергии. Кроме того, будет довольно проблематично даже найти другие источники для покупки 1000 МВт энергии.
Кроме того, Литву с Беларусью связывают пять линий, соответственно, необходимая мощность всегда может быть использована.
— В чём тогда причина таких решений Вильнюса?
— Мне совершенно непонятно, на каком основании Вильнюс делает такие шаги. Почти с начала строительства Островецкой АЭС в литовском руководстве заявляли, что Вильнюс не собирается покупать энергию у Беларуси. Но как можно узнать о происхождении электроэнергии, если ее продает не станция, а фирма-посредник? Фирма-посредник может продавать энергию как из Островца, так и с иных станций, которые Евросоюз считает «ненадежными».
Кроме того, Литва покупает энергию со Смоленской АЭС, которая в ЕС признана ненадежной, но почему-то отказывается покупать энергию с БелАЭС. Нет никакой логики.
Приходилось даже слышать такие мнения, что из-за отключения от БРЭЛЛ и включения в энергетическую организацию ЕС электроэнергия для литовцев станет дешевле. Но если бы это было правдой, Вильнюс мог бы уже сегодня пойти на такой шаг, однако он почему-то не торопится выходить из системы БРЭЛЛ.
Я считаю, что вся шумиха в Литве вокруг «ненадежности» БелАЭС является надуманной, потому что нельзя судить о надежности или ненадежности станции, пока ее нет. Это то же самое, что говорить о недостроенном доме, когда еще не проведено отопление, что этот дом холодный. Для того чтобы оценивать надежность станции, есть такая организация, как МАГАТЭ (Международное агентство по атомной энергии). Проект БелАЭС согласован с международными организациями. Более того, по аналогичным проектам строятся станции и на территории Евросоюза. Но именно белорусскую станцию считают «ненадежной».
Со временем все эти крики успокоятся. Изначально вообще Вильнюс выражал намерение запретить строительство станции, но оказалось, что нет таких возможностей. Теперь отказывается сотрудничать с Беларусью в сфере электроэнергии. Что поделать — будем больше платить за электроэнергию полякам и шведам.
— Как к строительству БелАЭС относится литовское население?
— Точно не могу ответить на этот вопрос, настроения в обществе разные. Часть населения вообще не признаёт атомную энергетику, и неважно, какая станция и где строится; иная часть людей считает, что атомная энергетика надежна и данную отрасль необходимо развивать.
Но развивать, конечно, необходимо разумно. Крупные электростанции должны работать в крупных энергосистемах. Когда здесь были предложения строить японский атомный реактор мощностью в 1600 МВт и одновременно отключиться от БРЭЛЛ, стало понятно, что при его установке могли произойти аварии, потому что нам не подходят станции с таким уровнем мощности. Не могу сказать, какие нормы мощности сейчас в России, но в СССР мощность одного генератора не должна была превышать 5% мощности энергосистемы, а на Западе считается, что мощность одного генератора не должна превышать 3% от мощности системы.
Так что если строить станцию мощностью 1000 МВт, то система должна иметь 30 000 МВт мощности, а у Прибалтики энергосистема имеет только 5000 МВт мощности.
— Существуют ли в Литве политические силы, общественные организации и деятели, которые позитивно воспринимают строительство БелАЭС? Если да, то может ли быть услышана в Литве альтернативная точка зрения?
— Сейчас в литовских СМИ такая ситуация, что если политик, журналист или любой общественный деятель выступит по данной теме с мнением, отличным от официальной позиции, то его просто не будут печатать, потому что издание сразу будет обвинено в том, что оно «служит Кремлю». Так что альтернативные точки зрения на строительство БелАЭС слабо попадают в СМИ и слабо звучат в публичных дискуссиях по данному вопросу.
— Возможно, Вильнюс и Ригу беспокоит, что станция будет располагаться у самых границ Прибалтики?
— В СССР были нормы, что АЭС не должна строиться ближе чем за 30 км от крупных городов с населением более 30 тыс. человек. Вильнюс находится в 50 км от Островца, так что по месту расположения у Литвы не может быть претензий.
Тем более что Игналинская АЭС находится на расстоянии 30 км от латвийского города Даугавпилса. И латвийцы не имели ничего против.
Поэтому разговоры о географической близости являются политически мотивированными. В Западной Европе трудно найти площадку, которая была бы от всех крупных городов удалена минимум на 30 км, а атомных станций там огромное количество.
— Как в дальнейшем, после того как станция будет введена в эксплуатацию, будут развиваться отношения между Минском и Вильнюсом?
— Со временем этот вопрос утрясется. Я глубоко убежден, что при дальнейшем развитии БелАЭС будет расширяться, достигнет 4800–5000 МВт мощности. Это неизбежно, потому что Лукомльская ГРЭС уже дорабатывает свой режим. Беларуси необходимо думать о дальнейшем расширении мощностей в сфере энергетики.
Все технические вопросы согласованы с МАГАТЭ. Данная организация не позволила бы эксплуатировать станцию, если бы та не соответствовала основным требованиям безопасности.
