В Калининграде прошел XI Балтийский транспортный форум с участием представителей транспортных отраслей Калининградской области и стран Балтии. В этом году на транспортном форуме активно обсуждался российский эксперимент с электронными визами и его влияние на приграничную инфраструктуру. Об очередях на границе Литвы и России, новых пунктах пропуска и отсутствии со стороны литовских властей сотрудничества с Калининградской областью в приграничных вопросах аналитическому порталу RuBaltic.Ru на полях форума рассказал депутат Калининградской областной думы, руководитель комитета Калининградской торгово-промышленной палаты по транспорту и таможенной политике, вице-президент ООО «ДСВ Транспорт» Леонид СТЕПАНЮК.
— Г-н Степанюк, как Вы рассматриваете перспективы развития инфраструктуры Калининградской области после введения электронных виз? В частности, как это скажется на транспортной инфраструктуре?
— Я в один из выходных дней, вскоре после того, как начали действовать электронные визы, как раз оказался свидетелем того, как народ поехал из Литвы в Калининградскую область. Я ехал и видел эти потоки, когда люди ехали на мотоциклах, на машинах, семьями на автобусах.
Все сейчас подготовлено, на мой взгляд. Главная проблема в таможенном оформлении, потому что все транспортные средства нужно заранее задекларировать.Это сложная процедура. Недавно этот вопрос обсуждали с губернатором в правительстве Калининградской области.
Антон Андреевич Алиханов сказал, что сейчас рассматривается вариант электронной подачи и декларирования транспортных средств.
На мой взгляд, это проблема несогласованности и неготовности таможни к приему такого количества желающих въехать в область. Отсюда большие потоки людей, везде стоят очереди. Другое дело, что если люди стояли и 5, и 8, и 10 часов в очереди ради посещения Калининградской области, то это много говорит об их мотивации.
— Вот на эти пробки литовцы как раз и жалуются. В связи с этим планируется ли открывать новые пункты пропуска?
— Новых пунктов пропусков мы ждем как манны небесной.
В чем там проблема, так это в позиции Литвы. Я видел информацию нашего правительства, которое выезжало туда. Не получается согласования с литовской стороной.
Идут «непонятки» какие-то, недоговоренности, несогласованности. Мы вот ждем, мы доделаем в конце года…
Другое дело, что российская сторона затянула строительство этих переходов. Нам свою ответственность тоже отрицать неправильно. Но возросшая сейчас нагрузка на пункты пропуска должна бы стимулировать представителей Литвы тоже заниматься решением вопроса. Однако же не стимулирует.
Для примера, чтобы Вы понимали, в прошлом году было 50 тысяч пересечений грузовых транспортных средств в международной перевозке на польском направлении и 150 тысяч на литовском. Причем на литовском направлении работало практически одно Чернышевское.
На польском направлении три современных погранперехода: Багратионовск, Мамоново и Гжехотки. А на литовском что? Так что ждем новых пунктов пропуска как манны небесной.
Дубки — большой новый переход. Когда он будет реализован, тогда и будем говорить. По электронным визам и очередям на границе, я думаю, чрезвычайная ситуация. Не были готовы к такому ажиотажу среди литовцев, такому наплыву. Скоро все рассосется, и проблемы с очередями не будет.
— А с польской стороны есть аналогичная проблема с очередями?
— Нет. Но с их стороны есть общий европейский регламент. И в Польше, и в Литве. И все равно, 50 машин в очереди или 20, каждая машина досматривается положенное количество времени. Бывает и такое, что очередь маленькая, а тебя еще дольше досматривают. Не 15 минут, а 30. Они выдерживают регламент.
Если российская сторона в силу несовершенства, скажем, пограничного таможенного административного регулирования создает очереди на границе, то со стороны Евросоюза это, на мой взгляд, делается намеренно.
Так что наши проблемы с пересечением границы в каком-то смысле зеркальны по обе ее стороны.
— Со стороны литовских властей была какая-то добрая воля, желание помочь в решении проблемы с очередями на въезде в Калининградскую область?
— Ну, насколько я знаю, нет, я же сам член российско-литовской комиссии и уже третий год в областной думе, за это время мы ни разу не встречались. С польской стороны все хорошо. Мы встречаемся и ездим друг к другу.
С литовской у нас такого диалога не получается.
Так что я не слышал ни о каких проявлениях доброй воли.
— А чем Вы объясняете отсутствие интереса?
— Это политическая ситуация, на мой взгляд. Она мешает соседним регионам жить.
Мне трудно говорить о наших соседях. У них там свои правила. Мы тоже в этом виноваты, в своей нерасторопности. Мы их критикуем за их регламенты, так почему же не упрощаем таможенное и пограничное административное регулирование? Вот этим бы надо заниматься сейчас.
У нас выхода нет. Мы обязаны это делать. Здесь должно быть все формализовано, иначе мы с точки зрения стратегии развиваться не сможем. И реализовать экспортный и транзитный потенциал Калининградской области мы не сможем. Мы его не реализуем не потому, что его нет, а потому, что документы так написаны.
— Калининградские предприниматели много лет говорили об отсекающих тарифах Литовской железной дороги, которые являются инструментом недобросовестной конкуренции против портов Калининградской области. Эта проблема сейчас сохраняется?
— Мы общаемся с нашими коллегами из транспортных компаний. У нас недопонимания нет.
Это все политическая составляющая.
В свое время существовал проект «2К» — Клайпеда и Калининград. Он прекрасно работал. Тем более что многие наши компании, крупнейшие производители в России, которые отправляют в мир свои грузы, делали запасные направления в случае возникновения политических барьеров для их транзита. Перераспределение транзитного потока между двумя городам-соседями в их тактику прекрасно укладывалось.
А сейчас я бы на месте литовских коллег не думал, что у них все схвачено. Да, они заинтересованы отправлять все грузы через Клайпеду, но мне кажется, что литовские товарищи должны быть заинтересованы также в поиске компромиссного решения.
Потому что они же понимают, что правительство РФ может субсидировать все транзитные потоки, чтобы они переваливались исключительно через российские порты, и тогда все пойдет на Калининград, а Клайпеде не останется ничего.
То есть они так же, как и мы, заинтересованы в стабильной ситуации и «договаривании». Здесь только политический аспект мешает нам договориться. А найти удобное решение, которое было бы удобно и нашим, и вашим, можно.
— В этом году у нас появилась регазификационная установка «Маршал Василевский». Как она, по-Вашему, может взаимодействовать с литовским СПГ-терминалом в Клайпеде и польским в Свиноуйсьце? Эти проекты — конкуренты, или у них может быть какой-то формат сотрудничества?
— Нет, это не конкуренция, это однозначно партнерство. Коллеги к нам приезжают, они очень заинтересованы. Они блокируются, торгуются, покупают. Это однозначно партнерство. Оно востребованно.
— А вот власти Литвы неодобрительно относятся к тому, что их СПГ-терминал закупает российский сжиженный газ. Их СМИ этот факт стараются не афишировать.
— Да, эта тема, позиция литовских властей, тоже мне не особо понятна. Но я знаю, что с Литвой у нас идет сотрудничество. А уж с поляками приграничная торговля у нас развивается очень активно. Поляки с удовольствием покупают нашу энергетическую продукцию.
— В связи с упоминанием приграничной торговли: программы пограничного сотрудничества Россия — Польша, Россия — Литва, они работают?
— Я, к сожалению, сейчас не участвую в реализации этих программ: в Калининградской областной думе этим занимается мой коллега Александр Мусевич, он состоит в российско-польской рабочей группе.
Однако как представитель Калининградской торгово-промышленной палаты могу Вам сказать, что никаких преград для развития приграничного сотрудничества со стороны бизнеса наших стран нет.
Все преграды — политические.
